Название: И орешки всё грызёт
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: мультфильм «Жил-был пёс» (СССР, 1982)
Размер: драббл, 819 слов
Персонажи: пёс, волк, белка, люди
Категория: джен, броманс
Жанр: повседневность, приключения, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Пёс отвечает за слова...
Примечание: продолжение истории от команды Псовых на ЗФБ-25 «Ну ты заходи», читается отдельно
Предупреждение: стёб, сленг, пасхалки
Ссылка:

Вот когда у хозяйской дочки Параски пропало монисто, пёс его нашёл. Вернее, догадался, где оно может быть — в сорочьем гнезде. Пусть он и не углядел, как разбойница-белобока влетела в раскрытое окно и схитила монисто, вернуть его он всё-таки сумел, чем очень гордился. Правда, с помощью серого друга-недруга волка и белки, рыжей вымогательницы, — её серый позвал, чтобы забрать из сорочьего гнезда краденое монисто. Не мог же он сам залезть на дерево.

И всё б хорошо, и Параска очень радовалась, когда пёс явился с монистом. Но белку-рыжулю надо было отблагодарить, он ей за помощь грецких орехов из лавки дядьки Ефима обещал занести. Пацан сказал — пацан сделал, конечно, но… легко говорить «занести», когда у тебя вместо рук — лапы, а зубов в пасти вообще через один за древностию лет. Тем не менее, прокукарекал — должно рассвести, и баста.

Пёс думал-думал и придумал, как поступить. После полудня он наладился в лес, пока хозяева считали, что он дрыхнет где-нибудь в тенёчке. Он бы и рад был подрыхнуть, но увы. Вытрусил на опушку, к знакомому дереву с беличьим дуплом, и тут предчувствия его не обманули: так и есть — серый отирается клочкастыми боками. Будто бы ему здесь намазано или же мысли пёсьи прочёл, зараза.

— И чего тебе в логове не спится? — тяжело вздохнул пёс, резонно ожидая от друга-недруга привычного злоехидного глумления.

— А тебе — в будке, старый ты хрыч? — немедля отомстил тот. — Небось придумал, как орешки достать?

Пёс не удостоил его ответом, запрокинул голову к дуплу и позвал:

— Белка, а белка? Орешков грецких ещё хошь? Тогда выходи!

Белка, конечно, тотчас возникла из дупла, с подозрением оглядела пса и возмущённо зацокала, не обнаружив обещанных орешков. Но пёс прервал её, снисходительно разъяснив диспозицию. А потом, по-прежнему игнорируя насупившегося серого, гордо развернулся и потрусил обратно к деревне. Белка — за ним.

— Эй! — раздался позади обескураженный волчий голос. — Я тоже хочу это… участвовать. Интересно же.

— Перебьёшься, не олимпийские игры, чай, — съязвил пёс, очень довольный, что удалось уесть ехидину. — Опасно тебе в деревне показываться, будто не понимаешь. Так что жди нас, скрести пальцы.

В ответ ему явственно прозвучало что-то вроде «и яйцы», но пёс по традиции прикинулся глухонемым.

План у него был простой и вполне мог сработать, По крайней мере, он на это надеялся.

В послеобеденную жару покупателей в лавке дядьки Ефима наверняка не было. Да и дверь тот обычно не запирал, удаляясь чёрным ходом в хату и оставляя присматривать за лавкой дочку Олёнку. Ну а та по причине малолетства предпочитала бегать по улице с подружками, набив рот отцовыми сладостями.

Таким образом и выпадал шанс схитить орехи втихаря.

Вышло как по писаному. То есть как в тех купленных Параской в Ефимовой лавке маленьких книжицах про сыщиков и разбойников, которые она по вечерам читала вслух, водя по строчкам пальцем.

Почти до самой деревни белка ехала у пса на спине, вцепившись в шкуру острыми коготками и тревожно поцокивая при виде ворон или котов. Пёс же старался ныкаться в бурьяне, а то ещё кто из людей заметит — и выйдет конфуз.

В Ефимовой лавке стояла сонная тишина, наполненная только гудением мух, тоже сонных. Олёнка с подружками лениво лузгала семечки на скамье под вишней. На проскользнувшего к крыльцу пса она обратила не больше внимания, чем на воробья, купавшегося тут же в пыли. Конечно, белки на спине у пса уже не было, та осторожно пробиралась вослед по траве.

Оба прокрались за розовую ситцевую занавеску, прикрывавшую вход. Три корзины с орехами стояли возле прилавка, и завидущие глаза рыжей нахалки немедленно возгорелись. Она захотела, окромя грецких, и диковинных орешков под названием «арахис», и не менее диковинного «фундука». Пёс знал, как они называются — слыхал от Параски, иногда приносившей бумажные кулёчки в хату для малого Грицка. Сам он их никогда не пробовал — ещё чего, баловство одно.

Едва утихомирив рыжую вертихвостку, пёс взял в зубы один из полотняных мешочков, заботливо заготовленных Ефимом на прилавке. Ну а делом белки было накидать туда орехов из всех трёх корзин, если уж она решилась на экзотику.

Поняв, что мешочек вот-вот лопнет по швам, пёс наконец уронил его на пол и пропыхтел:

— Пошли отсюда!

Но, конечно, по закону подлости как раз сейчас Олёнке вдумалось вернуться, чтобы набрать в горсти ещё семечек. При виде белки она взвизгнула и отскочила, а пёс пролетел мимо с мешочком в зубах и ну улепётывать. Будь что будет!

Позади него всё ещё слышался девичий визг, но он надеялся, что девки с перепугу не пришибут рыжую чем-нибудь тяжёлым.

Белка догнала его уже на тропке, ведущей к опушке, и, отдуваясь, забралась на спину. Даже позволения не спросила, бесстыдница. Но запыхавшийся пёс ни слова ей не сказал — пасть всё равно была занята мешочком с орехами.

Близ дерева с дуплом маячил серый — волновался. У пса потеплело на душе, но он скроил самую что ни на есть равнодушную морду, дескать, делов-то, больше разговоров.

— Не заметили тебя? — помолчав, спросил волк, когда пёс уронил мешочек на землю, а белка принялась споро перетаскивать орехи в дупло.

— Да хоть бы и заметили, — пёс почесал лапой за ухом. Блохи всё-таки донимали, пора было опять в полыни валяться. — Решат — помстилось.

Так и вышло.

Название: Чёрная полоса
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: мультфильм «Жил-был пёс» (СССР, 1982)
Размер: мини, 1590 слов
Персонажи: пёс, волк, белка, сорока, медведь, люди и собаки
Категория: джен, броманс
Жанр: повседневность, приключения, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: На охоту в лес прибыли заезжие панычи.
Примечание: продолжение историй от команды Псовых на ЗФБ-25 «Ну ты заходи» и от команды fandom V mire zhivotnyh 2025 «И орешки всё грызёт»; читается отдельно
Предупреждение: стёб, сленг, пасхалки
Ссылка:

К своим немалым даже по людским меркам годам пёс твёрдо усвоил, что сетовать на судьбу нет смысла — за белой полосой всегда последует чёрная, и баста. Он мог бы назвать этот принцип замудрёным китайским словом «инь-ян», но предпочитал слушать старика Якова, возившего дядьке Ефиму товар в его лавку.

Тот же всегда говорил: «Жизнь — она что зеберь: чёрная полоска, белая, чёрная, белая, и по чёрной ты должен что есть духу мчаться, чтоб она побыстрее закончилась. А вот когда начинается белая, ты по ней ме-едленно должен идти, туп-туп-тупочки, торопиться тут не надо». Зеберь — зверь такой, как степенно пояснял Яков, живёт там, где очень жарко.

Та белая полоса, когда пёс вместе с белкой сперва нашёл украденное сорокой монисто хозяйской дочки Параски, а потом удачно схитил в Ефимовой лавке диковинные орехи для белки, всё-таки закончилась. Так что пёс скрепя сердце приготовился проскакать по чёрной полосе со всей быстротой, на какую были способны его немолодые лапы. Но он и предположить не мог, что эта полоса будет такой чёрной.

Сперва в село с визгом примчались с поля ребятишки, посланные взрослыми:

— Панычи! Панычи охотиться едут!

Староста Трофим, оставшийся дома по причине нывшей к погоде, калечной на войне ноги, снял шапку и перекрестился. Губы его беззвучно шевелились в чёрной с проседью бороде.

— Аминь. Потоптали овёс, курвы, — мрачно завершил он молитву и надел шапку. Потом обернулся к скорбно скрестившей руки под фартуком жинке Оксане: — Бабы, девок ховайте, угощение тащите.

Мимо пса резво пробежала Параска, звеня монистом и испуганно бормоча: «Ой, лышенько…» Добежав до своей хаты, она юркнула на чердак.

Пёс тоже повернулся и, прячась в бурьяне, со всех лап ринулся к лесной опушке.

Надо было предупредить волка.

***

У серого, видать, чуйка на чёрную полосу в этот раз отказала — он безмятежно дрых где-то в глубине чащи и на нетерпеливый зов пса появился, неспешно потряхивая седой гривой и позёвывая.

— Чего ещё… — начал было он с привычно-ехидной миной, но после первых же слов пса всё ехидство мигом улетучилось. Пёс мог бы позлорадствовать по этому поводу, но было не до того.

— Что делать будем? — осведомился он сурово, его терзали мрачные предчувствия. Лосей и оленей, да и того же волка на деревьях не спрячешь. Не белки, чай. И уйти некуда — из любой чащобы охотники, если с особо обученными собаками, выкурят в два счёта.

Сам пёс только по малолетству видал таких собак и помнил, что были они страсть какие злые и высокомерные — точь-в-точь как их хозяева. Драли носы повыше забора деда Панаса.

Волк тяжело молчал, и пёс впервые с ужасом сообразил, что и тот не знает, как поступить. Слишком долго панская охота не заезжала в их лес, слишком много тут расплодилось зверей и птиц, которых теперь надо было спасать.

Волк прямо посмотрел на пса и наконец ответил вопросом на вопрос:

— Сам как думаешь?

Пёс сглотнул и ничего не сказал, а волк всё смотрел на него. И наконец, не дождавшись ответа, продолжал:

— Самых слабых оставить, пусть рвут, остальным в чащобу уходить, — он заметил, как ёжится пёс, и мрачно закончил: — Но как-то некрасиво. Одно дело — самому этих… дохляков жрать…

— Циник ты, — проворчал пёс и, подумав, добавил: — И этот… романтик.

— Так не бывает, или то, или другое, — сухо отрезал волк и снова выжидательно уставился на пса. Тот с неожиданной теплотой понял, что серый в этой хреновой ситуации полагается на него — и только на него.

Пора было брать дело в свои лапы. Вздеть, так сказать, броню.

— Значит, так, — распорядился он решительно. — Пусть сороки да белки на опушке отслеживают ситуацию, а ты гони остальных — оленей там, косуль, лосей и прочих кабаняк — в чащу или в болотину, кто не забоится. А я этих… Роландов постараюсь удержать, чтоб они вообще в наш лес не полезли.

— Как это? — растерянно заморгал волк.

Пёс ещё раз мысленно порадовался такой растерянности серого недруга, а вслух назидательно проговорил:

— Увидишь. Я работаю над этим. Всё, давай.

И, развернувшись, припустил обратно в село.

***

В селе, когда пёс туда добежал, творился чистый ад. Пьяные панычи открыли пальбу по глиняным горшкам во дворе у старосты, где стояли щедро накрытые селянами столы. Самогон лился рекой. Деревенские псы втихаря пытались тырить что-то со столов, панычи с хохотом натравливали на них своих злобных гончих, у которых только что пена с клыков не капала. Ещё панычи громогласно осведомлялись, где девки, потому что прислуживали им исключительно бабки, хромые и подслеповатые, даже собственную жинку Трофим от греха отправил на чердак.

Пёс посмотрел на этакое непотребство, и шерсть у него на загривке встала дыбом.

— Эй, старый, — позвали его из-под плетня, и, оглянувшись, он увидел Серко, кобеля деда Панаса, злющего цепняка, который сейчас, однако, вид имел самый взъерошенный и жалкий. Ясно было, что по нему не раз прошлись чьи-то острые зубы.

— Своих сук на меня притравливали, — кратко объяснил Серко. — Чего делать будем? Надо их шугануть так, чтоб больше не являлись.

В этом пёс был с ним абсолютно солидарен.

— Надо, чтобы они в наш лес вообще не смогли попасть, — уточнил он.

— Побратима своего бережёшь, — съязвил Серко, и пёс угрюмо на него покосился. — Ладно, тогда твой серый пущай попужает их хорошенько. А у ихних шавок нужно напрочь нюх отбить.

— Табаком, — кратко подтвердил пёс. — Злопамятный ты, — он невольно ухмыльнулся.

— Просто злой, и память у меня хорошая, — отрубил Серко. — Пока они все у старосты пануют, айда к Ефиму в лавку.

И похромал туда первым, ужом стелясь по пожухлому бурьяну. Пёс глянул на кровавый след, который оставляла его покалеченная гончими задняя лапа, и подумал, что есть на кого оставить село, хороший вожак растёт. А вот в лесу замены волку нету, жаль.

Он встряхнулся. Нашёл о чём сейчас думать, старый пень, обругал он себя.

Ефимова лавка оказалась заперта на огромный амбарный замок, а сам он с жинкой и дочками сидел в хате тише воды ниже травы. Но был дед Панас, растивший у себя в ограде ядрёный самосад, а потом сушивший его на солнышке. Что ж, старик в одночасье лишился целого мешка из своих запасов, но для благого же дела. Так думал пёс, брезгливо придерживая зубами завязки мешка, который волочил за собою огородами. Только бы не порвать, пока не время.

Когда он и Серко закончили обкладывать лесную опушку табачными листьями по периметру, наступал робкий туманный рассвет. Но даже петухи не заголосили, жались по насестам, боясь привлечь внимание заезжих панычей.

На сухой ольхе восседала сорока, взирала на умаявшегося пса со злорадным любопытством.

— Волка позови, — коротко велел тот.

Белобока, к его удивлению, трындеть без толку не стала, вернулась через десяток минут, так гордо взмахивая крыльями, словно спешившего на опушку серого на верёвочке вела.

— Это Серко, — представил пёс своего молодого спутника. — А это серый.

Волк едва наклонил башку, дождавшись такого же царственного кивка от цепняка.

Пёс рассказал волку о табачной ловушке и, переглянувшись с Серко, добавил:

— Быть не может, чтоб ты сам ничего не придумал.

— Придумал, как же, — величаво обронил волк, переступая с лапы на лапу. — Макитра мне нужна, желательно белая, здоровая, чтоб башка пролезала.

Пёс снова переглянулся с Серко, теперь уже весьма озадаченно.

— Прикатим, — решительно заявил тот. — У бабки Ули есть подходящая.

***

Похмельные, маявшиеся от головной боли панычи кое-как устремились по росистой траве к опушке, выглядевшей как-то зловеще. Лес молчал, ни одна птица голоса не подавала, не трещали сороки, даже малиновки — и те не порхали.

Резво бежавшая впереди стаи главная гончая вдруг оглушительно чихнула и завертелась волчком. За ней — вторая, третья. Вскоре вся стая, скуля и подвывая, жалась к ногам хозяйских лошадей. Собачьи носы враз утратили чуткость. Напрасно охотники пытались понукать гончих, даже размахивая плетьми. Те скулили, вертелись волчками, но в чащу не углублялись.

Лихо гикнув, самый юный из панычей вырвался вперёд, но его конь, как и остальные лошади, заупрямился — что бы тот ни делал, пытаясь горячить коня шпорой. До тех пор, пока злосчастный жеребец не взвился на дыбы, сбросив с себя опостылевшего седока, и опрометью не поскакал по тропе обратно в деревню.

И тут сидевший в траве паныч и остальные всадники, ещё кое-как державшиеся в сёдлах, увидели на поляне нечто невообразимое.

Призрак!

Огромный волк, чьи очертания преломлялись в пробивавшихся сквозь туман солнечных лучах, стоял на задних лапах, а на голове его сиял серебром рыцарский шлем! Забрало закрывало морду, на верхушке шлема колыхался султан из разноцветных перьев.

Ошалевшие панычи затаили дыхание. И вдруг из-под шлема вырвался утробный низкий вой, похожий на гул ветра в ущелье. Вой этот мгновенно поднялся до такого пронизывающего уши и всё тело звука, что эдакого нервы охотников уже не вынесли.

— Дух короля Мартина! — заорал сидевший на земле паныч. — Помилуйте, святые угодники! — И он птицей взлетел на круп ближайшего к нему мерина, крякнувшего под тяжестью двух всадников.

Остальных коней подгонять не пришлось: те галопом пронесли незадачливых охотников через всё село — прямиком до ведущего в город тракта.

Гончие же так неистово работали лапами, что даже обогнали коней.

***

Волк стряхнул с головы макитру бабки Ули с воткнутым в неё пучком петушиных перьев — белка постаралась — и без сил повалился на траву, пытаясь отдышаться.

— Ну ты дал, чистый Витас, — благоговейно похвалил пёс, встав из бурьяна рядом с Серко, который тоже взирал на серого с почтением. — А почему ты таким здоровенным показался?

— Рефракция, — прохрипел волк и закашлялся. — Место тут такое… Особенное.

— А кони чего пятились? — не отставал пёс.

Волк наконец уселся и длинно выдохнул. На его седой морде появилась знакомая ехидная усмешка:

— А ху… что бы ты думал? Медведь навозом поделился, каждому дереву ствол измазал, белки надолго это запомнят.

— Панычи тоже, — прыснул Серко. — А ты голова, дядько Серый.

— Вы и сами с табаком неплохо придумали, — важно кивнул волк. — Так что заходите, если что.

***

Во дворе старосты Трофима Оксана собирала битую посуду, покачивая головою, пока Трофим с дедом Панасом приканчивали недопитую панычами бутылку первача.

На чердаке, сбившись в кучу, сладко спали под рядном девки.

В бурьяне на огороде бабки Ули Серко упоенно драл отбившуюся от панской стаи главную суку.

Поглядев на всё это, пёс удовлетворённо вздохнул и отправился в тень сарая — досыпать.

Начиналась белая полоса.

Название: Берегись любви моей!
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 129 слов
Персонажи: пауки
Категория: гет
Жанр: пьеса, юмор, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Р-р-романтика!
Предупреждение: стёб, хуманизация
Ссылка:

Она (вкрадчиво): Дорогой?
Он (из-под одеяла): Дорогая?
Она (томно): Ну когда же… Я твоя! Я вся горю!
Он (из-под одеяла): Помедленнее, я настраиваюсь.

***

Она (капризно): Дорогой?
Он (из-под одеяла): Дорогая?
Она (подчёркивая каждое слово): Я! Вся! Горю!
Он (из-под одеяла): Понял. Настраиваюсь.

***

Она (со всё нарастающей яростью): До-ро-гой!
Он (из-под одеяла): Дорогая?
Она (вкрадчиво): Ты что там, заснул?!
Он (из-под одеяла): Хр-р-р…

Занавес.
(Занавесом служит сорванное с него одеяло, из-под которого спустя время доносится хруст).

Примечание:
Процесс спаривания у пауков-птицеедов происходит следующим образом:
Половозрелые самцы плетут сперм-паутину, напоминающую одеяльце, на которую выделяют семенную жидкость и заправляют этой жидкостью специальный контейнер на конечностях-педипальпах.
Во время спаривания самец, используя педипальпы, переносит семенную жидкость внутрь самки.
При спаривании и после него голодная самка может быть агрессивна и съесть самца.

Название: Бивень раздора
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: мифология Африки
Размер: драббл, 436 слов
Персонажи: путники, собака, колдун
Категория: джен
Жанр: ретеллинг, сказка
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Трое путников поспорили...
Примечание: по мотивам легенд народов Западной Африки
Предупреждение: стилизация
Ссылка:

Как-то на дороге встретились три путника. У одного из них с собою была котомка, в которую жена положила сушёное мясо антилопы. У второго были с собой ячменные лепёшки, завёрнутые в пальмовые листья. А у третьего не было ни сушёного мяса, ни лепёшек, ни даже котомки, зато была собака.

Шли они так, шли, по дороге беседуя о том, о сём, и прониклись друг к другу приязнью.

Солнце перевалило за полдень, и они проголодались. Все трое уселись возле тропы на камни, и два путника достали свои припасы. Поглядели на третьего и сказали:

— Подсаживайся ближе, мы разделим нашу еду на троих.

Так и сделали. Разложили на пальмовых листьях поровну лепёшки и мясо и сытно поели. Третий путник был очень благодарен остальным. Второй же собрал с земли пальмовые листья и зашвырнул их в кусты.

Тогда собака, принадлежавшая третьему, побежала туда, чтобы вылизать хотя бы эти листья, ведь она тщетно ждала, что с нею поделятся снедью.

Трое путников тем временем пошли дальше, и наконец третий из них спохватился, что его собака отстала и не показывается. Он сказал:

— Мой пёс пропадёт, если я не вернусь за ним. Можете ли вы подождать нас тут?

Остальные согласились и уселись близ тропы. Третий же вернулся к тому месту, где они трапезничали, стал звать свою собаку и наконец нашёл её в кустах, где она обгладывала останки слона. Среди этих костей её хозяин нашёл целый бивень и очень обрадовался. В городе за такой бивень можно было выручить много денег. Второй же бивень был коротким и расколотым.

Он с радостью забрал свою находку, вернулся вместе с собакой к остальным путникам и говорит:

— Посмотрите, моя собака отстала от нас, потому что отправилась в кусты вылизывать пальмовые листья с остатками нашей еды, и вот что она там нашла. В городе я продам этот бивень и вознагражу вас за то, что вы накормили меня, когда я был голоден и без еды.

Остальные хмуро переглянулись. Первый путник сказал:

— С чего ты решил, что бивень принадлежит только тебе?

— Но ведь это моя собака нашла его, — запротестовал третий, очень удивившись такому повороту.

— Но твоя собака побежала в кусты, потому что учуяла запах сушёного мяса, что мы ели, а мясо принадлежало мне.

Второй же путник возразил:

— Нет, мясо было завёрнуто в мои пальмовые листья. И в эти кусты их выбросил я. Так что часть денег за бивень — по праву моя.

Спорили они, спорили, но так ничего и не решили. Тогда они обратились к колдуну в ближайшей на пути деревне, чтобы тот рассудил их спор.

Колдун же сказал следующее:

— Вы не накормили своего четвёртого спутника — собаку. Она вынуждена была искать ваши объедки и наткнулась на бивень слона. Бивень по праву принадлежит ей.

Как вам такое решение?

Название: Медведь Мансур
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: мини, 1138 слов
Персонажи: Мансур, Андрей, другие люди и собаки
Категория: джен
Жанр: повседневность, драма, немного юмора
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Медвежонок потерял маму и прибился на аэродром к лётчикам...
Примечание: написано по реальной истории
Предупреждение: POV, хуманизация, ХЭ
Ссылка:

Они называют меня «медведь». И ещё — «Мансур».

А сами они — «люди». И ещё — «лётчики». А если один, то «человек». Я больше всех люблю человека лётчика Андрея. Ещё люблю валяться на траве, купаться в озере и есть вкусное.

У меня когда-то была мама. Она была большая и тёплая. Я помню, как мы бежали с ней по лесу, и она толкала меня носом, чтобы я бежал быстрее. А потом что-то загрохотало, она упала и больше не встала. Даже не шевелилась. К ней подошли люди, но не лётчики. Другие. Я очень испугался и побежал, потому что мама хотела, чтобы я бежал.

Ночью тоже было очень страшно. В лесу кто-то ухал и выл. И ещё стало холодно, я замёрз и дрожал. Потому что раньше я зарывался в тёплый мамин мех, а сейчас мамы не было. Совсем. Но я брёл и брёл дальше.

Деревья вдруг расступились, и я вышел на поляну. Очень большую. Там росла короткая трава и были широкие тропинки. Очень широкие. На тропинках стояли странные штуки. Неживые. Потом я узнал, что они называются «самолёты». Если туда залезают люди, самолёты начинают летать, как птицы, только крыльями не машут почему-то.

Люди вышли из этих птиц и ещё откуда-то и стали подходить ко мне. Они говорили: «Медвежонок, медвежонок». Я потом узнал, что это слово про меня. Я ведь уже сказал, что я — «медведь», но когда был маленький, то «медвежонок».

Я снова испугался и прижался к земле, у меня уже не было сил убежать. И тогда один человек, самый высокий, взял меня на руки. Он был тёплый, как мама, и такой же большой, с добрыми глазами. Это был Андрей.

Мне дали молока с хлебом в большой миске, и я заснул на подстилке в месте, которое называлось «ангар». Там было много железных штук, они невкусно пахли, но я привык и потом даже начал с ними играть. Ещё я играл с ведром, лошадкой-качалкой, жестяными банками — одна из них, правда, однажды залезла мне на морду, и я чуть не задохнулся. И Андрей очень испугался. А ещё я играл с собакой, её зовут Хаски, и её я тоже очень люблю, я с ней всё время спал, пока не вырос и Андрей сказал, что я могу Хаски нечаянно во сне задавить.

Ну вот, я вырос, я это сам понял. Потому что когда вставал на задние лапы, то мог положить передние на плечи Андрею. И тут все лётчики почему-то забеспокоились, особенно их «начальник», который откуда-то приехал посмотреть на меня, и они сказали, что это «начальник». А когда он уехал, они стали очень грустные, особенно Андрей, потому что начальник велел меня куда-нибудь «пристроить».

Я не знал, что такое «пристроить», но когда увидел, какие они все грустные, то начал беспокоиться. И не зря. Андрей пришёл ко мне вечером, долго чесал меня и гладил, а потом начал объяснять, что я теперь буду жить не здесь, а далеко-далеко, в настоящем лесу, в «заповеднике», как положено большим настоящим медведям.

Я очень расстроился, я не хотел быть большим настоящим медведем и жить в лесу, я хотел всегда жить с лётчиками. С Андреем. Но я не мог ему этого объяснить, я мог только смотреть на него. Тогда Андрей сказал, что обещает: они будут часто меня навещать, и я немножко успокоился.

Но на другой день я опять расстроился, потому что из «заповедника» за мной приехали два человека. От них пахло собаками. Но чужими, не Хаски. Она тоже их испугалась и начала скулить. Я бы тоже скулил, если б мог, когда эти люди стали толкать меня в железную холодную «клетку» с толстыми прутьями. Андрей стоял и гладил меня сквозь прутья, а я лизал ему руки, как всегда это делал. Потом эти люди велели Андрею отойти и поставили клетку в «грузовик». Там было темно и очень страшно, как тогда ночью в лесу, когда я потерял маму.

Мы ехали очень, очень, очень долго. Один из этих людей поставил мне в клетку жестяную миску с водой и вторую такую же с кашей. Но я не хотел ни есть, ни пить, я хотел вернуться к лётчикам и к Андрею.

Потом грузовик остановился, клетку вытащили наружу, и я увидел то место, куда меня привезли. Это был совсем не лес, а несколько домиков и клеток. Пустых. Но где-то страшно лаяли собаки, и один из людей, вышедших навстречу, засмеялся и сказал: «Покажи им его».

Я понял, что «его» — это меня, и забился в угол клетки. Люди привели много больших собак и отпустили. Они начали бросаться на прутья, рычать и лаять ещё громче.

Люди продолжали смеяться, очень довольные. Потом они увели своих собак, а я так устал и испугался, что сразу заснул.

Прошло несколько дней. Меня так и не выпустили из клетки, но давали еду и воду. Но было очень скучно, никто из них не подходил ко мне, не чесал, не гладил и не разговаривал со мной. Я очень, очень, очень хотел к лётчикам и к Андрею.

А потом меня вытащили из клетки, пристегнув к ошейнику цепь, и привели на поляну, на краю которой росло несколько деревьев. Меня привязали цепью к одному из них, и тут началось самое страшное.

На поляну выбежали те, давешние, собаки и стали бросаться на меня, но ведь меня уже не защищала клетка, которую я ненавидел. Я прижался к дереву, а они рычали и лаяли так, что уши разрывались. У них с клыков падала пена. А я ревел от ужаса.

Потом один из людей что-то выкрикнул, и собак оттащили от меня. Я продолжал прижиматься к дереву, но меня дёрнули за цепь и повели обратно в клетку. Я даже обрадовался, но понимал, что в следующий раз собаки начнут рвать меня своими клыками.

Я упал на пол клетки и быстро заснул, мне снились лётчики и Андрей, самолёты и Хаски. Я понял, что никогда-никогда больше их не увижу. Никогда. И скулил во сне, как собака.

Но утром когда я проснулся, то подумал, что мой сон всё ещё продолжается. Потому что к домикам подкатила машина, а потом ещё одна, и из них вышли Андрей, лётчики и Хаски. И все они побежали к моей клетке. И я лизал им руки, которые они просовывали сквозь прутья, и нос Хаски и был так счастлив, что сердце разрывалось.

А потом Андрей стал громко кричать на людей, которые меня привезли, что они обманули всех и вместо обещанного заповедника отправили меня на «притравочную станцию». Те сперва огрызались, а потом смотрели вниз и молчали. И ничего не сказали, когда Андрей отпер клетку и выпустил меня. А я обнял его передними лапами и навалился на него так, что он покатился по земле. Но он смеялся и тоже обнимал меня, и теперь Хаски лизала мне нос.

Меня посадили на заднее сиденье одной машины, и мы все вместе поехали.

Домой.

Теперь я живу возле самолётов в большом «вольере». Там у меня есть домик, куда я прячусь, если холодно и дождь. Но меня часто выпускают наружу, когда приезжают люди с детьми, чтобы на меня посмотреть.

Они приезжают специально ко мне, потому что, как сказал Андрей, я теперь — звезда Интернета.

Я не знаю, что такое этот «Интернет», но узнаю.

Обязательно.

Название: Ванюшка
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: Булычёв К. «Любимец»
Размер: драббл, 816 слов
Персонажи: Ванюшка, его мама, брат и сестра, Хозяева
Категория: джен
Жанр: AU, фантастика, повседневность, драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: В этом мире люди и коты поменялись местами.
Примечание: хуманизация
Предупреждение: осторожно! смерть основного персонажа; насилие и жестокость, написано по мотивам известного трагического происшествия с котом Твиксом
Ссылка:

Ванюшка был ещё совсем юный чел и всего боялся. Его забрали у мамы, когда ему уже исполнилось три года и он научился пользоваться горшком для отправления больших и маленьких нужд. Хотя порой он думал: а ведь если он нарочно будет делать свои дела прямо в штанишки, его не отлучат от мамы и не отдадут в другой дом. Но мама ворчала и строжилась, а иногда даже шлёпала за осечки. И потом, она говорила, что Ванюшка, делая так, опорочит честь их рода, а ведь он существовал не одно столетие: у Хозяев была родословная, которую они с гордостью показывали покупателям.

Ванюшка дичился, выглядывая из-за угла, когда приходили покупатели. Такие же огромные, как Хозяйка, когтистые и хвостатые, страшноватые, хоть и улыбались ласково. Лапы у них были пушистые, как у Хозяйки, когти на каждом пальце прятались в мягкие подушечки, и мама говорила, что они нипочём не обидят ни одного чела. Тем более детёныша.

Раз Ванюшка стеснялся и прятался, у Хозяйки сперва забрали его сестричку Дуняшу, потом братца Николашу. Но наконец настал его черёд. Мама крепко обняла Ванюшку и поцеловала в щёку, шепнув: «Будь умницей и слушайся». Потом Хозяйка усадила его в специальную сумку-переноску, издавая успокаивающие вибрирующие звуки. Но Ванюшка всё равно перепугался, кричал и плакал, ему было очень страшно и не хотелось расставаться с мамой. При мысли, что они никогда больше не увидятся, слёзы сами градом катились по щекам. Он видел, что покупатель, очень большой Хозяин, сердится, ему не нравятся Ванюшкины крики, и это пугало ещё больше.

Наконец, совершенно измученный, Ванюшка уснул, наплакавшись, на мягком стёганом пуховом одеяльце, что постелила в переноску Хозяйка. Там же лежали его игрушки — разноцветный мячик и пожарная машинка.

Сумка качалась в руке Хозяина, и от этого Ванюшку окончательно сморило. Проснулся он от громких звуков и забился в угол, испуганно посматривая сквозь сетку — снаружи что-то мелькало, светились огни, неприятно пахло гарью. Раздавались урчащие голоса многочисленных Хозяев, хотя, как говорила мама, те предпочитали общаться между собой телепатически.

Сумка перестала качаться, когда Хозяин небрежно поставил её на пол, и Ванюшка снова захныкал. Лапа Хозяина расстегнула замок и положила на одеяло бутылочку с питательной смесью. Круглые зелёные глаза Хозяина со щелевидными зрачками заглянули внутрь, и Ванюшка съёжился в комочек, подтянув коленки к груди. Хозяин что-то пробормотал — Ванюшка не понял что — и снова застегнул сумку.

Снаружи опять стало полутемно, под полом что-то застучало, и Ванюшка понял, что то место, куда они попали, движется. И ещё он заметил, что Хозяин неплотно застегнул замок на сумке!

Он просунул в отверстие пальцы и осторожно потянул их вниз. Отверстие разошлось ещё сильнее, и Ванюшка мгновенно сообразил, что туда можно будет пролезть, если блестяшка на краю отверстия достигнет упора. Так он и сделал — высунул сперва голову, осторожно оглядевшись. В этом странном качающемся месте, где находился он и множество других Хозяев, слышалось только их ровное сонное дыхание.

Ванюшка медленно пошёл вперёд по раскачивающемуся полу, держась за нависающие над головой полки. Вкусно пахло едой, и он сглотнул, вспомнив, что не успел выпить питательную смесь из бутылочки, которую Хозяин сунул ему в сумку. Он стеснялся подойти к тем Хозяевам, которые не спали, а сидели на своих полках и ели то вкусное, что так аппетитно пахло.

Наконец он решился вылезти из-под очередной полки, но тут над ним склонилось лицо какой-то Хозяйки, строгое и недовольное. Ванюшка в ужасе зажмурился, а она подхватила его лапой под живот так неудобно, что он повис в воздухе и задёргал руками и ногами. От нахлынувшего ужаса он онемел и не мог даже кричать. Суровая Хозяйка понесла его по проходу, показывая другим Хозяевам и что-то спрашивая. Ванюшка даже понял что. Она спрашивала, чей он и откуда убежал. Но Ванюшка уже не помнил, где находится сумка, принадлежащая купившему его Хозяину, и сам Хозяин. Он продолжал отчаянно барахтаться и вдруг почувствовал, что намочил штанишки. Он в страхе притих и весь съёжился, а Хозяйка отвела лапу в сторону, брезгливо отстранив его подальше от себя, и быстро пошла вперёд. Открылась дверь, из щели подуло холодом, загрохотало ещё сильнее, дверь снова закрылась, и Хозяйка ушла, опустив Ванюшку на ребристый железный пол.

Он перевёл дух. Мокрые штанишки неприятно облепили тело, он весь дрожал, не понимая, что же ему теперь делать и куда бежать.

Наконец под полом перестало грохотать. Снова прошла суровая Хозяйка, посмотрела на свернувшегося в комок Ванюшку, но ничего не сказала и не сделала. Распахнулась ещё одна дверь, ведущая наружу, на ступеньки, и холод усилился. Мимо пошли Хозяева — множество лап, хвостов и сумок. Некоторые наклонялись к Ванюшке, гладили его по голове, но тут же уходили. Он обречённо понял, что Хозяина, который его купил, он не узнает, даже если увидит. Но ведь тот должен его узнать, если пройдёт мимо!

Хозяева с сумками стали входить обратно и снова пошли мимо Ванюшки. Один из них, громадный, с пышными усами, наклонился, и когтистая сильная лапа схватила Ванюшку прямо за шею. Стало очень больно, но он не мог кричать, так сильно сдавил его этот Хозяин. Тот вскинул лапу, и в следующий миг Ванюшка полетел в холодную темноту, со всего размаха ударившись о камни.

Так закончилась его маленькая жизнь.

Название: Девять и один
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: мифология Африки
Размер: драббл, 266 слов
Персонажи: дикие псы, лев
Категория: джен
Жанр: ретеллинг, сказка
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Как дикие псы и лев вместе охотились.
Примечание: по мотивам легенд народов Западной Африки
Предупреждение: насилие, смерть персонажа; стилизация
Ссылка:

Как-то однажды стая из девяти диких псов отправилась поохотиться в саванне, и встретили они там льва. Лев спрашивает:

— Возьмёте ли вы меня с собой на охоту?

Те переглянулись и согласились, ведь лев сильнее всех них, вместе взятых, вдруг удастся даже буйвола задрать.

Охота вышла удачной: псы гнали антилоп прямо на затаившегося в засаде льва, а тот убивал их одну за другой. Так удалось им совместно задрать десять антилоп.

— Как добычу будем делить? — спрашивает запыхавшийся лев.

— Тоже мне загадка, — говорит один из псов. — Нас ведь девять собак и один лев, всего десять по счёту, и антилоп десять. Каждый возьмёт себе по антилопе, вот и разделим по-честному.

Тут лев как взмахнёт своей когтистой лапой, говоривший пёс не успел увернуться, лев содрал шкуру с его головы и ослепил его. Упал он без памяти.

— Ну, кто ещё как думает? — грозно спрашивает лев.

Тогда, весь дрожа, вперёд вышел другой пёс и говорит:

— Нас тут девять собак и один лев, царь всех зверей. Мы возьмём себе одну антилопу, и нас с антилопой будет десять, а лев, царь всех зверей, возьмёт себе девять антилоп, и их вместе с ним тоже будет десять. Вот и разделим.

Льву очень понравилось такое решение. Прилёг он возле убитых антилоп и говорит второму псу:

— Какой ты мудрый, однако, пёс. Хочешь быть у меня советником?

— Конечно, это же такая честь — быть советником самого сильного царя зверей, — льстиво отвечает ему пёс, а сам вместе со стаей всё ближе к зазевавшемуся льву подбирается.

Кинулись они все вместе на льва, перегрызли ему сухожилия и яремную вену. Лев сразу издох, не досталось ему ни одной антилопы.

Так дикие псы отомстили за своего собрата.

Название: Как звери и птицы наследство Братца Крокодила делили
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: мифология Африки
Размер: драббл, 246 слов
Персонажи: Братец Крокодил, Братец Ворон, Братец Лев, Братец Черепаха, другие звери и птицы
Категория: джен
Жанр: ретеллинг, сказка, юмор
Рейтинг: PG
Краткое содержание: После смерти Братца Крокодила осталось спорное наследство.
Примечание: по мотивам легенд народов Западной Африки
Предупреждение: стилизация
Ссылка:

Рассказывают старики, что Братец Крокодил всю жизнь прожил в почёте, уважали его все обитатели буша, саванны и реки. Но вот пришла ему пора умирать, и собрались они богатство его, за долгую жизнь накопленное, делить. Да вот беда: наследников Братец Крокодил не оставил. Что делать, как разделить богатство по справедливости? Кто Братцу Крокодилу был близкой роднёй?

Братец Ворон от имени всех собравшихся птиц и говорит:

— Наш он, к нашему роду-племени принадлежит!

Возмутились тут звери, закричали:

— Что вы врёте? Какая он вам родня?

Братец Лев прорычал:

— Вы в перья одеты, он — в шкуру-броню. У вас крылья, вы по небу летаете, а он — нет. У него четыре лапы, у вас — две.

— Правильно! Верно! — рычат звери. — Молодец Братец Лев! Наш он, зверь среди зверей! Нам его наследство и достанется!

Братец Ворон откашлялся и возражает:

— Пусть у нас и нет шкуры-брони, но ведь и у вас её нет. Что у вас — шерсть да мех. Но Крокодил, как и мы все, из яйца вылупился. Яйцо — начало всех начал. Так что наш он, и не спорьте.

Какое там «не спорьте»! Загалдели все пуще прежнего, того и гляди битва начнётся не на жизнь, а на смерть.

Только видят — ковыляет по берегу реки Братец Черепаха. Смотрят на него звери и птицы — и замолкают.

Крепкая шкура-броня, да ещё какая! Панцирь — будто железный. Четыре лапы с когтями — вот они. И самое главное — тоже из яйца вылупился.

Даже и доказывать ему ничего не пришлось.

Вздохнули звери и птицы и разбежались-разлетелись.

А Братцу Черепахе и его черепашатам всё наследство досталось.

Название: Nevermore!
Автор: sillvercat для fandom V mire zhivotnyh 2025
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 169 слов
Персонажи: Ворон, Хомяк, Крыса, Кролик, Черепаха, Марья Петровна
Категория: джен
Жанр: пьеса, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Побег из живого уголка не удался.
Предупреждение: стёб, хуманизация
Примечание: написано по заявке с Инсайда; присутствует намёк на известное стихотворение Э.А. По
Ссылка:

Что бывает, когда юные натуралисты-пофигисты забывают запереть дверцы клеток своих питомцев в живом уголке?
Питомцы устраивают заговор...

Ворон (почистив клювом перья). Nevermore!

Хомяк (выбираясь из клетки, сварливо). Чего-чего?

Кролик (выбегая следом). Тоже лети давай.

Крыса (присоединяясь к остальным). Вон окно открыто.

Ворон (встряхнувшись). Nevermore!

Все (хором). Вот заладил!

Ворон (назидательно). Тундра! Никогда, говорю! Сидите на месте, если хотите жить. Вас же сожрут.

Хомяк (оторопело). Кто?

Ворон (устало). Дед Пихто! (Зловеще клацнув клювом.) Да я и сам бы вас сожрал, если что. (Высовывается из клетки, обводит всех хищным взглядом.)

Хомяк, Крыса и Кролик растерянно пятятся к своим клеткам.

Черепаха (на всякий случай втянув голову в панцирь). Вы его слушайте, он старый, мудрый. Как я.

Ворон (саркастически хмыкнув). Ладно, принято. (Во всю глотку.) Кар-раул! Кар-раул! Марь Петровна! Марь Петро-овна!

Вбегает перепуганная Марья Петровна, учительница биологии. Ахает, заметив безобразие. Крыса, Хомяк и Кролик поспешно бегут каждый в свою клетку.

Марья Петровна (торопливо щёлкая запорами клеток, сердито). Ну, Пахомов, ну, Петров! Чтоб я вам ещё раз ключи оставила!

Ворон (саркастически). Nevermore!

Занавес.

@темы: фики, ФБ-25

@темы: фото, Туапсе

@темы: арт

Несмотря на холод.
На лице написано: «Вы звери, господа!»

@темы: фото, моя семья и другие звери, кошачье

@темы: кошачье, арт

@темы: фото

@темы: фото

@темы: фото, кошачье

@темы: фото, Туапсе

@темы: арт