@темы: фото, Туапсе

Название: Встань рядом со мной
Цикл: Дакота
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: мини, 2038 слова
Персонажи: Мэтт Воронье Крыло, Саймон Маленький Камень, Певец, Волчонок и другие
Категория: джен
Жанр: драма, немного юмора
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Парень-метис приезжает в Оглалу, чтобы стать лучшим из лакота...
Примечание Другие тексты команды из того же цикла: «Цель», «Мы — акацита!», «Птица-Гром»; разрешение автора на продолжение получено; приведённый в конце клип и песня являются работами команды Америк 2019 года.
Всем, кто хотел продолжения цикла «Дакота».
• AIM (American Indian Movement , Движение американских индейцев) в 70-е годы XX века боролось за права коренного населения, их методы были радикальными (например, захват посёлка Вундед-Ни в 1973 г).
• В тексте есть намёк на COINTELPRO (тайные операции ФБР против активистов ДАИ).
Предупреждение: упоминается насилие; открытый финал
Ссылка: тут

— Мою землю оскверняют.
Черный снег,
Горячий камень —
Лица прячут
И бьют,
Бьют наотмашь,
Не скрываясь, —
Это значит:
Войну
Нам пророчат…
Встаю
Я с колен, и я снова живой!
Встань рядом со мной —
Мы вернулись домой!..
Встань рядом со мной!

Что-что, а петь этот молодой смутьян умел так, что брал за самую душу. Недаром же в резервации Оглала его прозвали Певцом, а имени, данного ему давно умершими родителями, никто даже не поминал.

Мэтт Воронье Крыло вспомнил, как впервые услыхал эту песню, проходя возле большого ночного костра на летнем Пау-Вау; даже во время этого праздника он не мог снять свою синюю полицейскую форму, облачиться в рубаху и мокасины, вдеть перья в волосы — ведь он обязан был следить за порядком. Отблески пламени плясали на чеканных лицах стариков, сидевших вокруг, и кто-то из них даже шевелил губами, подпевая, совсем как дети, что горланили «Встань рядом со мной!» во весь голос, схватившись за руки. А он, Мэтт, был там лишним. Совсем.

Дверь полицейского управления Оглалы (очень пышное название для двух не так давно оштукатуренных комнаток с расхлябанным письменным столом и вечно заедавшей пишмашинкой на нём) распахнулась, и по коридорчику кто-то затопал.

Мэтт вздрогнул и торопливо выключил свой старенький кассетник, запихивая его обратно в ящик стола.

Кассету с этими песнями он изъял при обыске у пацанов из семьи Чёрных Оленей, заявив, что это, мол, вещдок. И хмуро посоветовал отцу выдрать как следует пятнадцатилетних близнецов Джесса и Пола, чтобы не вязались ко всяким смутьянам. Выдрать и к делу их приставить — на ранчо Клоузов, к примеру, где всегда требовались рабочие руки.

На самом деле Мэтт в глубине души осознавал, что то дело, которым занимаются Певец и его шайка из Движения американских индейцев, чёрт бы их подрал, нужное и важное. Они хранили эту землю от посягательств подкупивших правительство горнорудных компаний. Как он сам хранил порядок в резервации Оглала, будто воин-стражник минувших времён, один из тех, кого сто лет назад здесь называли «акацита».

Но он и молодые огольцы из Движения находились в противоположных окопах, если на то пошло. И Мэтт не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что он слушает эту кассету.

Даже его напарник Саймон Маленький Камень, влетевший сейчас в дверь с округлившимися глазами и такой запыхавшийся, будто сами черти за ним гнались.

Мэтт остался сидеть. Сколько он ни втолковывал этому молодому обормоту, что в любой, самой хреновой, ситуации полицейский должен сохранять хладнокровие, Камень всё равно носился по резервации, будто ужаленный оводом жеребец. Своё имя только позорил.

Мэтт строго глянул на взъерошенного напарника, который под этим взглядом поспешно пригладил свои чёрные вихры, и устало спросил:

— Ну, чего там ещё стряслось?

— Народ говорит, ночью на Сэнд-Крик стрельба была, а утром доктор Грэм, значит, нашёл на крыльце своей богадельни парня без сознания. Раненого. Легко, в ногу.

— И почему же этот старый хрыч нам не позвонил? — проворчал Мэтт, поднимаясь и надевая кобуру с револьвером, до того смирно висевшую на спинке стула.

Вопрос был риторическим, и оба это знали. В Оглале предпочитали не связываться с полицией, кроме тех случаев, когда совсем уж припирало. Вот и пьянчуга Грэм хоть и васичу-бледнолицый, а туда же. Конечно, если бы парень на крыльце его больнички оказался трупом, он бы вызвал полицию. Или если бы кто-нибудь взялся больничку громить, как банда Джеки Шульца полтора года назад. Тогда молодые бандюки, сынки богатых местных скотоводов, вознамерились добить этого смутьяна Певца, которого сами же избили накануне до полусмерти. Вот док и вызвал тогда Крыло и Камня.

Мэтт не любил вспоминать эту историю. Ничем хорошим она не кончилась. Шульц сперва отошёл от своих бандитских делишек, а потом и вовсе погиб, защищая Кенни Питерса и его мать от помешавшегося отчима — а ведь защитить их было обязанностью Мэтта. Потому-то ему воспоминание обо всей этой заварухе в Чёрных горах было что нож острый.

Нож. Анунг Охпе на языке лакота. Такое имя дал тогда Певец Джеки Шульцу перед тем, как тот умер.

Многое в этой сумасшедшей истории осталось для Мэтта загадкой.

— Кого подранили-то? — наконец спросил он самое главное, тряхнув головой.

— Да того пришлого, Волчонка, — пожал широкими плечами Камень. — Так что, едем, что ли?

— Нет, курим стоим, — буркнул Мэтт, нахлобучил шляпу и быстро зашагал по коридорчику, не оглядываясь. Курить он как раз снова бросил.

Джонни Волчонок, или, как он требовал его называть, Чакси Чикала, был тем ещё подарочком. Полукровка, родившийся не в Оглале — мать его сбежала отсюда совсем сопливкой с каким-то дальнобойщиком, — он желал казаться самым правильным лакота из всех местных. Хвастал, что вступил в Движение американских индейцев ещё во Фриско, откуда и пожаловал на родину. Поселился в старом доме-развалюхе своей покойной бабки и привечал у себя разный смурной молодняк. Певца и Кенни тоже привечал, как и Дэнни Бычка, и Шона Грозовую Тучу, и прочих смутьянов.

Допривечался, выходит. Кому-то из ранчеро-васичу захотелось предупредить его, чтобы слишком не высовывался? Или чью-то дочку огулял?

— Легко его подранили, говоришь? — задумчиво спросил Мэтт у Камня, усаживаясь за руль полицейской таратайки.

— Народ болтает, что да, — лаконично отозвался Камень, плюхаясь на сиденье рядом.

— Ладно, сейчас узнаем, кто это над ним постарался, — решил Мэтт, заводя мотор.

Ничего они не узнали.

***

Волчонок лежал на узкой больничной койке, отвернувшись к неровно выкрашенной в синий цвет стене. Чёрные волосы рассыпались по мятой наволочке. А когда неохотно повернулся к вошедшим, продавленная койка пронзительно скрипнула. Сам парень не проронил ни слова, только чуть поморщился от вспыхнувшей боли в перевязанной ноге. Возле постели высилась тренога капельницы.

От дока Грэма, на удивление трезвого и в чистом, хоть и измятом, белом халате, Мэтт успел узнать, что пуля пробила парню левую икру, но кость лишь оцарапала.

— Повезло, — скупо обронил док.

— Кто-то — очень хороший охотник, — усмехнулся Мэтт, подмигнув недоумённо воззрившемуся на него Камню. — Ладно, пошли к этому злосчастному паскуднику.

И вот они пришли, а толку?

Волчонок смотрел на них сузившимися, запавшими тёмными глазами, его спутанные волосы спадали на лицо неровными неопрятными прядями. И молчал.

— Кто в тебя стрелял? — напрямик спросил Мэтт, вынимая из кармана свой потрёпанный блокнот.

— Никто. Я уронил револьвер, и тот выстрелил, — наконец неохотно выдавил парень и снова поморщился.

— И где же сейчас этот револьвер?

Волчонок на миг задумался.

— Я его там и оставил, а сам в больницу пошёл. Это же ночью было, где бы я ещё револьвер искал? Я вышел на грунтовку, думал, кто мимо проедет, но никто не ехал.

Складно врал.

— Оружие зарегистрировано? — задал новый вопрос Мэтт, заранее зная ответ.

Он не ошибся.

— Нет, — с вызовом бросил парень.

— А где ты его взял?

— Нашёл.

Вот же паскудник.

— А ты знаешь, что пользоваться незарегистрированным оружием — уголовное преступление по законам нашего штата? — устало поинтересовался Мэтт.

— Какое ещё оружие, офицер? — парень с деланным удивлением вскинул густые брови. — Я же говорю: я его нашёл, уронил, а тот возьми да выстрели. Ну я там его и бросил.

Он с явным удовольствием дразнил Мэтта, хоть и кривился от боли. Нет, ну каков гад!

Мэтт вздохнул и захлопнул блокнот.

— Парень, когда тебя укокошат, к нам не приходи. Хау.

Теперь ухмылка Волчонка стала не вымученной, а искренней, широкой и белозубой. Скалился он как настоящий волк.

— Пошли, Камень, — отрывисто распорядился Мэтт. — Этому засранцу мы ничем помочь не можем.

— Мне ваша помощь и не нужна! — крикнул засранец им вслед. Мэтт сделал вид, что ничего не услышал.

— Так кто его, как по-твоему? — с любопытством осведомился Камень, когда они усаживались в патрульную машину.

Мэтт немного помолчал и наконец ответил:

— Думаю, его дружки из Движения постарались. Видал, как аккуратненько прострелено его копыто? Даже кость почти не пострадала. Хотели бы отомстить или ещё чего — прострелили бы бедро или колено, чтобы он с полгода ходить не смог.

— Да за что же? — изумился Камень, часто моргая. Карие глаза его смешно округлились.

Мэтт снова терпеливо вздохнул и тронул машину с места, нехотя обронив:

— Мало ли. Но это они наказали его за что-то, точно.

***

Волчонок, Чакси Чикала, знал, за что.

Он ушел из больнички спустя три дня, всё ещё прихрамывая и опираясь на выданный доктором Грэмом казённый костыль. Никто не подвёз его до дома, вросшей в каменистую землю хижины, доставшейся ему от покойной бабки вместе с куском земли вокруг. Но за его двумя конями — соловым и вороным, пасшимся в лощине у дома, — кто-то явно присматривал: изгородь была починена, в корытах-долблёнках стояла свежая вода. Кони — Акеуанжи и Унпан — приветственно заржали при виде хозяина.

Уже начинало темнеть, и на горизонте сгущались лиловые тучи. Вдруг в небе сверкнуло — и пророкотал далёкий раскат. Это летала над священными Чёрными горами Птица-Гром. Сейчас ливанёт, подумал Волчонок, принимаясь седлать солового Унпана. Так и вышло — к дому Певца, где теперь собирались молодые лакота из Движения, он подскакал уже в полной темноте и промокший до нитки.

Волчонок кое-как спешился, привязал Унпана к коновязи и заковылял к дому. Взобрался на крыльцо, пару раз стукнул костяшками пальцев в разбухшую дверь. Распахнул её, не дожидаясь ответа, и вошёл.

В большой комнате, где горел лишь очаг, вся хорошо знакомая ему компания сидела вокруг грубо сколоченного стола. Были тут и Певец, и верзила Дэнни Бычок со своей рыжей ехидной красоткой Пегги, и белобрысый тощий Кенни Питерс, и близнецы Чёрные Олени, и Дин Ружьё, и Шон Грозовая Туча.

В комнате повисло настороженное молчание. Было лишь слышно, как потрескивает пламя в очаге да мерно барабанит по крыше дождь.

Певец поднялся из-за стола, не подходя, впрочем, к Волчонку. Высокий и гибкий, с завязанными сзади в узел иссиня-чёрными волосами, он казался старше своих лет.

— Мы думали, у тебя хватит ума тихо убраться, — ровно проговорил он, глядя Волчонку прямо в глаза. — Ты ведь даже не отпирался, что явился сюда, чтобы шпионить за нами.

— За бабло, — прогудел Дэнни, презрительно скривив губы. — Агенты тебе платят или ещё кто, нам насрать. Просто убирайся.

«Стрелял наверняка он», — устало подумал Волчонок, вспомнив мощный силуэт, преградивший ему путь тогда ночью, и шагнул к столу. Присесть ему никто не предложил.

Он провёл рукой по рассыпавшимся влажным волосам и коротко промолвил:

— Не уеду, хоть убейте в другой раз. Я уже отослал обратно во Фриско то бабло, что они мне заплатили.

Все переглянулись.

— Почему мы должны тебе верить? — резко спросил Певец, продолжая в упор рассматривать Волчонка. — Ведь ты бы так и шпионил за нами, если бы наши ребята во Фриско тебя не раскрыли и не позвонили сюда.

Волчонок крупно сглотнул, чувствуя, как запылали скулы. Его опять охватил лихорадочный жар.

— Нет. Не шпионил бы. Я не знал, что здесь найду, когда ехал, — наконец выдавил он, стараясь, чтобы голос не прозвучал просительно или, того хуже, жалобно. — Я ничего не знал ни о вас, ни об этом доме, ни об этой земле. Потому и согласился работать на правительство. Но с этим покончено.

Снова повисла гнетущая тишина.

— Он не врёт, — наконец проговорил Певец, оборачиваясь к остальным, и Волчонок чуть не упал, услыхав это. — Он, конечно, тот ещё гад, но сейчас не врёт.

— Агенты могут теперь сами убить его и свалить на нас, — подал резкий голос Кенни, до того молчавший.

— Могут, — легко согласился Певец.

Все снова помолчали, а потом Волчонок, решившись, выпалил:

— Я хочу пройти Пляску Солнца в Чёрных горах.

Шон длинно присвистнул, а потом все заговорили разом, но Певец решительно вскинул руку:

— Погодите. Не галдите.

Он вмиг оказался рядом с Волчонком, который только выше вскинул голову под его испытующим взглядом.

— Слушай, Чикала, если ты хочешь доказать нам, что ты свой…

Волчонок прервал его, помотав головой:

— Нет.

Рука Певца, сжавшая его локоть, была тёплой и твёрдой, а глаза сверкнули, когда он произнёс почти буднично:

— Или ты хочешь сделать это для себя?

— Для солнца, — негромко проронил Волчонок, по-прежнему не опуская взгляда. — Я хочу сделать это для солнца.

Обряд в священных Чёрных горах, который долгие годы был под запретом. Жертва крови для солнца — Ви, Отца всего сущего. Только самые стойкие и упрямые могли вынести эту пытку, после которой на груди и плечах навсегда оставались шрамы — живая плоть разрывалась под тяжестью воина, приносившего жертву. Привязанный к столбу сыромятными ремнями, продетыми сквозь кожу на плечах и груди, он должен был сам разорвать собственную плоть, чтобы освободиться. Мало кто мог решиться на этакое.

Дэнни ухмыльнулся, на миг машинально коснувшись правой ключицы, когда-то сломанной во время такого обряда, а Пегги тревожно на него посмотрела.

— Это не увеселительная прогулка, чувак, — пробасил он.

— Я знаю, — хрипло выдавил Волчонок, которого опять начало трясти.

Певец, сжав губы, ногой подтолкнул к нему табурет:

— Сядь уже… воин.

И при виде его короткой усмешки Волчонок закусил губу.

Он понял, что снова вернулся.


— Хочешь, правду я расскажу?
— Нет. У меня своя:
Счастье — это когда есть путь
И ветер в гриве коня.
Встаю.
Прямо на дороге,
Во весь рост, ведь конь мой пал —
Ты поможешь?
Мою землю оскверняют,
По лесам проходит пал,
И тревожно…
Южная Дакота — мой поруганный дом.
Встань рядом со мной.
Мы сразимся — к плечу плечо…
Встань рядом со мной!

Название: Яхта «Фрейя»
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: миди, 4325 слов
Персонажи: Кэп, Мэри, Джинджер, Джо и другие
Категория: джен, гет
Жанр: приключения, мистика
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Мартин Симмонс, удачливый предприниматель, вместе с женой и дочерью решил совершить кругосветное путешествие на собственной яхте. Но в порту Колумбии их всех подстерегала опасность...
Примечание: часть сюжета автор взял из романа С. Вудза «Петля Анаконды»
По заявке анона, который просил мистический детектив
Предупреждения: насилие, смерть второстепенных персонажей
Ссылка: тут

— Кэп, послушай, — взволнованно проговорила Мэри, тронув мужа за локоть. — Мне здесь не нравится. У меня дурное предчувствие. Давай не будем причаливать, давай повернём.

Кэп с тревогой заглянул в её расстроенное лицо.

Их яхта под названием «Фрейя», небольшая, но совсем недавно построенная и оснащённая самым современным судоходным оборудованием, медленно и грациозно скользила к причалу порта колумбийского города Санта-Моника. Два месяца назад он сам окрестил эту яхту, разбив бутылку шампанского о пахнущий свежим деревом и краской борт.

«Фрейя» — скандинавская богиня любви. Такое название могло бы показаться стороннему человеку банальным и даже немного пошлым. Но Кэп знал, что это — олицетворение любви и тепла, царящих на борту.

Теперь ему тяжело было смотреть на огорчённое лицо жены. Это лицо, несмотря на возраст — Мэри совсем недавно исполнилось сорок четыре, как и ему самому, — было по-прежнему прекрасным, словно в молодости. И только тревога или усталость — вот как сейчас — могли собрать морщинки в уголках её бирюзовых глаз.

Он привык доверять чутью Мэри: все её предчувствия, плохие или хорошие, сбывались чаще, чем у других людей. «В старые времена меня бы сожгли на костре как ведьму», — говорила она со смехом. У самого Кэпа и вовсе никогда не бывало никаких предчувствий.

Его способности были совсем иными.

— Слушай, дорогая, — мягко сказал он, ответно сжав её тонкую загорелую руку, — мы задержимся тут на час, не больше. Ну, может быть, на пару часов. Ты же знаешь, что поблизости на многие мили нет других портов, а нам обязательно нужно починить генератор.

Он совершил крупную ошибку, не взяв с собой запасной генератор. Тот, что был в машинном отделении, внезапно отказал — подвёл мотор.

Кэп был специалистом по микроэлектронике, причём настолько хорошим, что сумел продать несколько патентов на свои изобретения настоящим китам от бизнеса. Именно благодаря этим патентам он сейчас и смог позволить себе кругосветное путешествие вместе с женой и дочерью на собственной яхте.

Он снова посмотрел прямо в глаза Мэри.

— Если мы этого не сделаем, то так и не сможем пользоваться душем, микроволновкой, холодильником и любым освещением. Будь благоразумна. Обещаю, мы здесь не задержимся. И что может с нами случиться? Где-нибудь в Южном Бронксе куда опаснее находиться, да и у нас в Тампе есть такие места, куда даже днём не стоит соваться, сама знаешь, — он попытался улыбнуться. — Да, у Колумбии та ещё репутация. Но посмотри сама, это же цивилизованный город.

Оба взглянули на приближавшийся берег. Солнце слепило глаза, день стоял жаркий. Сразу за пакгаузами порта вырастал город — небольшой, но выглядевший опрятно: белые здания в староиспанском колониальном стиле, пальмы и другая тропическая зелень, даже несколько небоскрёбов — наверное, деловая часть города.

— Вот видишь, это никакие не трущобы, — успокаивающе заключил Кэп, погладив Мэри по плечу. — Не волнуйся ты так, ничего не случится.

— Папа, мама, — прозвенел с палубы весёлый голос Джинджер, — не отвлекайтесь, хватит болтать.

Оба посмотрели на дочь. Та выскочила из каюты и теперь стояла на носу «Фрейи», держа в руках линь и готовясь спрыгнуть на дощатый настил причала. На ней была только белая футболка со Скуби-Ду, обтянувшая её высокую грудь и почти не прикрывавшая крохотных трусиков. Загорелые голые ноги казались бесконечно длинными, на рыжих кудрях задорно красовалась бейсболка козырьком назад. Кэп невольно залюбовался дочерью. Та была точной копией Мэри в молодости, но…

— Вернись в каюту… и надень шорты, — решительно сказали оба родителя почти что в один голос.

Джинджер скорчила недовольную, но забавную гримаску, закатив глаза и выпятив пухлые губы, но послушно направилась обратно в каюту.

Кэп знал, что она выставляет себя напоказ не намеренно, а просто потому, что не представляет, насколько соблазнительна. Несмотря на свои восемнадцать, она иногда вела себя как трёхлетнее дитя, разгуливающее нагишом — ведь это было удобно и не жарко.

Кто-то, может быть, и не поверил бы в такую наивность, но Кэп знал свою дочь, предпочитавшую по вечерам возиться с его микрочипами или докладом по истории, вместо того чтобы ходить на вечеринки с юными плейбоями. Школу она окончила как раз этим летом, и они все вместе решили отсрочить её поступление в колледж на время кругосветного путешествия. Кэп был счастлив показать дочери огромный великолепный мир, подарив ей целую планету.

Первым этапом их путешествия должно было стать прохождение через Панамский канал, после чего они направились бы в южные районы Тихого океана. А там… выбор был огромен. Кэп собирался обойти своим вниманием только Антарктику. «Мы же не пингвины», — со смехом объяснил он жене и дочке. Они будут причаливать куда захотят, любоваться местными красотами, пробовать всякие экзотические блюда и задерживаться там, где им понравится — так надолго, насколько возможно.

Кэп наслаждался этим единственным в его жизни кругосветным путешествием с первой минуты. Он был опытным яхтсменом, но собственную яхту обрёл только теперь. Мэри и Джинджер составляли весь его маленький экипаж и быстро учились у него премудростям морского дела. Каких-либо сложностей с властями любых стран, где они намеревались останавливаться, он не предвидел, далеко огибая те районы земного шара, которые считались опасными из-за неблагополучных политических ситуаций.

И вот на тебе — поломка генератора, которая вынудила их причалить к берегу в Колумбии! Кэп вздохнул, снова укорив себя за это. Но, в конце концов, он действительно намеревался пробыть тут не дольше, чем требовалось для ремонта.

Кроме того, у него ведь была защита. Гораздо более надёжная и грозная, чем двустволка в потайном шкафчике кают-компании.

Он провёл пятернёй по тёмным волосам, радуясь, что в них ещё не мелькает седина и вообще он парень хоть куда, под стать своим красавицам-девчонкам: подтянутый, спортивный, без всяких признаков пивного живота или ранней лысины.

Он и Мэри вместе учились в колледже и поженились сразу после его окончания. После чего Кэп занялся микроэлектроникой, сперва набираясь опыта в крупных компаниях, а потом открыв свою собственную, крохотную, но оказавшуюся прибыльной фирму. Мэри же преподавала в частной начальной школе, воспитывала Джинджер и вела их дом в пригороде Тампы.

Кэп считал, что их жизнь сложилась как нельзя более удачно, протекая ровно и спокойно, без каких-либо катаклизмов и потрясений. Не в этом ли и состоит счастье, размышлял он, приходя к выводу, что да, именно в этом.

Иногда ему, правда, вспоминалась старая восточная притча про некоего богатого купца, который ушёл отшельником в пустыню, потому что в его жизни всё шло слишком хорошо и он боялся накликать на своих друзей и родных злую судьбу, приревновавшую к такому везению. Ну не глупец ли? Кэп не собирался следовать его примеру.

Джинджер снова выпорхнула на палубу — уже в джинсовых шортах, обрезанных выше колен. Кэп показал ей большой палец, а она ему — язык, снова встав на носу яхты. Отец с матерью фыркнули одновременно.

— Пойду помогу ей, — сквозь смех промолвила Мэри и выскочила на палубу так же легко, как Джинджер. На ней тоже были шорты до колен, только белые, и синяя просторная тенниска, медно-рыжие волосы заплетены в короткую косу, голова непокрыта. Обе они — мать и дочь — были столь привлекательны, что Кэп, во-первых, позавидовал сам себе, а во-вторых, успел встревожиться, заметив, что в сторону «Фрейи» поворачиваются головы всех моряков со всех судов, стоявших у причала. Хотя, возможно, их заинтересовала сама яхта.

— Ну-ну, как же, — хмыкнул он себе под нос, досадливо хмурясь и аккуратно притирая «Фрейю» к причалу.

Джинджер тем временем резво перемахнула на выбеленные солью доски и закрепила линь вокруг причальной тумбы.

Кэп удостоверился, что с двигателем всё в порядке, и вышел на палубу. Обе его девочки вопросительно уставились на него. За их спинами уже маячил солдат-охранник в камуфляже и со старым карабином в руке — безусый, скуластый и смуглый. Он с восхищением косился на Джинджер и Мэри и настороженно — на Кэпа, который переступил с ноги на ногу и бодро изрёк:

— Буэнос диас! Комо эстас?

Это были почти все выученные им испанские фразы: «Привет!» и «Как дела?».

Ещё одно его упущение — отсутствовал разговорник. Ничего, купим в Панаме, решил он.

— Говоришь по-английски? Абла устэд инглес? — спросил он уже без особой надежды, видя, как солдат моргает, сдвинув с потного лба фуражку. После чего тот разразился целым каскадом испанских слов, продолжая украдкой пялиться на Мэри и Джинджер.

— Он говорит: для того, чтобы иностранное судно могло находиться в порту Санта-Моники, оно должно пройти таможню, — раздался откуда-то сбоку весёлый юношеский голос, и Кэп озадаченно обернулся.

К воде по обшарпанным ступеням проворно сбегал парень лет двадцати, одетый в поношенную полосатую тенниску, шорты и сланцы. Соломенная копна его волос была стянута на затылке в задорно торчащий хвостик, на шее болтался ремешок с каким-то амулетом.

— Вы американцы? — осведомился он и, дождавшись ответного кивка Кэпа, жизнерадостно продолжал: — Я тоже. Джо Смит, Джозеф Смит; вы можете не верить, но это действительно моё имя, и я тоже американец. Из Сан-Диего.

— Почему же, я верю, — отозвался Кэп, протягивая ему руку. Ответное рукопожатие Джо было крепким, ладонь — загрубевшей, чёрной работы он явно не чурался. — Я — Мартин Симмонс, это моя жена Мэри и дочка Джинджер. Мы прибыли из Флориды, из Тампы.

Джо взглянул на женщин с нескрываемым восхищением и вдруг церемонно раскланялся, будто какой-то идальго, а те польщённо захихикали. Кэп тоже едва сдержал улыбку. Парнишка казался искренним и очень юным. И забавным. Кэп испытал немалое облегчение, поняв, что теперь есть кому растолковать портовикам Санта-Моники, чего он хочет. Конечно, этому Джо придётся заплатить, но ведь тот тратил на них своё время, упрощая им пребывание здесь, а это стоило денег.

Джо тем временем продолжал, переведя взгляд на «Фрейю»:

— И яхта у вас тоже красивая.

Кэп немедля оценил это «тоже» и, не удержавшись, прыснул. Джо и сам засмеялся, хоть и покраснел до кончиков слегка оттопыренных ушей.

— Офицеры с таможни сейчас обедают, — выпалил он, преодолев смущение. — Нужно подождать.

— А начальник порта? — спросил Кэп.

— Начальник обедает с ними, — исчерпывающе пояснил Джо, и Кэп быстро сказал:

— Послушай, Джо, у нас сломался генератор, а запасного нет. Можем ли мы в обход всех формальностей быстро его починить? Клянёмся даже на берег не сходить. Если ты нам поможешь, я заплачу.

Джо выразительно глянул на солдата с карабином.

— И ему заплачу, чтобы он не приставал, — вновь начав улыбаться, закончил Кэп. — Сколько?

— Десять долларов, — лаконично ответил Джо. — А после покажите мне ваш генератор.

Десятка перекочевала из бумажника Кэпа в карман солдата, и тот мгновенно исчез за ближайшим пакгаузом, видимо, опасаясь, что американец передумает.

Кэп покачал головой и сделал Джо знак следовать за собою в машинное отделение.

— Па, — окликнула Кэпа Джинджер, спеша за ними, и Джо даже споткнулся при взгляде на неё. — Если здесь на причале есть что-нибудь похожее на платную душевую, мы с мамой хотели бы помыться. А то пока ещё ты отремонтируешь генератор. — Она скорчила забавную рожицу и со смехом пожаловалась: — У меня волосы просолились и стоят дыбом.

Мэри за её спиной энергично закивала в подтверждение.

Кэп вопросительно посмотрел на Джо, и тот, кашлянув, отбарабанил:

— Есть туалет и душевая кабинка во-он там, — он указал на второй по счёту пакгауз. — Пятьдесят песо с человека.

— А не опасно туда идти? Может быть, я пойду с вами и покараулю? — нахмурился Кэп, но Джо рассмеялся:

— Там на входе дежурит донья Мануэла, — он изобразил руками в воздухе габариты достойной сеньоры. — Она и покараулит.

Кэп достал из бумажника ещё десять долларов, и через несколько минут Мэри с Джинджер спорхнули с палубы «Фрейи» в наброшенных на плечи ярких махровых халатиках, с полотенцами и другими купальными принадлежностями в руках.

— Осмелюсь сказать, ваша жена и дочь очень красивы, мистер Симмонс, — сообщил Джо, с трудом оторвав от них завороженный взгляд.

— Я знаю, — хмыкнул Кэп, подталкивая парнишку к трапу, ведущему в машинное отделение. — Пошли, осмотрим генератор.

* * *

Спустя три часа, когда солнце, радостно заливавшее лучами гавань, начало клониться к горизонту, Кэп, стоя на палубе «Фрейи», хмуро обводил взглядом уже знакомые ему до последней доски портовые пристройки, снова и снова кляня собственную глупость. Джо Смит — Кэп всё-таки сомневался, что это его настоящее имя, — бесследно исчез вместе с дорогостоящим генератором, сообщив, что знает в городе мастера, способного его отремонтировать. Ага, отремонтировать и оставить себе, чтобы продать. Чёрт бы побрал этого малолетнего хитреца, Санта-Монику и Колумбию вообще! Чёрт бы побрал его собственный идиотизм!

Мэри и Джинджер, вымывшиеся и посвежевшие, даже не подходили к мрачному, как туча, мужу и отцу. Джинджер лишь отнесла ему стопку испечённых собственноручно блинчиков с абрикосовым джемом — хотя бы газовый баллон для печки имелся.

Кэп повернулся и крикнул своим дамам, безмолвно загоравшим в шезлонгах на палубе:

— Если этот мелкий прохвост не объявится, через час уходим отсюда. Генератор купим в Панаме. Два генератора, чтоб им провалиться!

— Хорошо, — кротко отозвалась Мэри, поднимая на лоб солнечные очки. — Не волнуйся так. Хочешь ещё блинчиков? Я испеку.

— Нет, спасибо, — сварливо буркнул Кэп, начиная, впрочем, успокаиваться. Ему вдруг пришло в голову, что если это и есть те неприятности, которых Мэри со своим чутьём ожидала от Санта-Моники, то и чёрт с ними.

Внезапно сквозь привычный уху шум порта, скрипящие крики чаек и скрежет погрузчика до него донёсся чей-то окрик. Он повернулся — на причал сбежал Джо, широко улыбаясь и неся обмотанную жёлтым скотчем коробку с генератором.

— Пришлось подождать, у Пабло не оказалось кое-чего для ремонта, забыл, как он назвал эту штуку. Добрый вечер, леди, — он вновь церемонно поклонился Джинджер и Мэри, будто юный паж — королеве и принцессе. — Мистер Симмонс, давайте мы установим его и посмотрим, как работает. У Пабло, по крайней мере, этот малыш работал.

Генератор запустился сразу же, и Джо, вновь широко улыбнувшись, посмотрел на Кэпа торжествующе:

— А вы небось уже успели поволноваться, что я его спёр?

Кэп лишь смущённо хмыкнул в ответ, выпрямляясь. Крыть было нечем.

— Сколько я должен за ремонт? — спросил он.

— Я отдал Пабло сто пятьдесят долларов, — серьёзно ответил Джо. — Это всё, что у меня было.

Кэп достал бумажник и протянул парнишке сперва сто пятьдесят долларов, а потом — ещё двести со словами:

— Это тебе за помощь. Без тебя бы мы не справились.

— Послушайте, мистер Симмонс, — заговорил Джо, даже не протянув руки за деньгами. — Не надо мне ничего платить. Просто возьмите меня с собой в Панаму.

Кэп опустил руку, во все глаза уставившись на парня. Тот на миг сжал губы, лицо его стало казаться старше без обычной беззаботной улыбки.

— Я был дураком, когда приехал сюда, — откровенно произнёс он. — Поругался со своей семьёй и всё такое. Работаю где придётся. Но сейчас меня пытаются втянуть во всякие грязные делишки, а мне такого не хочется.

— Наркотики? — спросил Кэп, нахмурившись. Это было первое, что пришло в голову. Ведь они находились в Колумбии с её всем известным гигантским наркотрафиком.

— В общем, хочу убраться отсюда подальше, пока меня куда-нибудь не втянули, — быстро и умоляюще проговорил Джо, прямо не ответив на его вопрос. Его светлые глаза остро блестели в полумраке машинного отделения. — Я никакой работы не боюсь, буду у вас матросом.

Кэп опустил голову, размышляя. Похоже, парнишка говорил правду. И ему ли было не знать, как легко молодёжь может наломать дров, стремясь к независимости. Но парень не хотел ввязываться в тёмные дела, это хорошо. И в любом случае в Панаме они окажутся очень скоро, даст бог.

— По рукам, — сказал он наконец, и Джо снова заулыбался — широко, смущённо и благодарно.

— Спасибо! Вы не пожалеете, мистер Симмонс, — горячо начал он, но Кэп прервал его, снова сунув ему в ладонь деньги со словами:

— Это твои, ты их честно заработал. Но у нас нет лишней каюты для тебя.

— Это неважно, — выпалил Джо, — я могу спать на палубе или в рубке, или вот тут на полу. Господи, вы не представляете, в каких только дырах мне не приходилось ночевать!

— Почему же, представляю, — буркнул Кэп. — Тут есть пробковый матрас. Так что можешь сбегать за своими вещами туда, где живёшь. Через час мы отчалим отсюда. Кстати! Зови меня Кэп.

* * *

Как ни странно, в один вечер Джо ухитрился стать на яхте незаменимым. Он настоял на том, что будет нести вахту во время ужина, чтобы семья могла побыть вместе, и Кэп был ему за это благодарен. За всё время путешествия они ещё ни разу не собирались втроём за столом, так как вахту несли по очереди. За ужином было много шуток и смеха, а в меню — запечённая с рисом курица, красное вино и персиковое мороженое. Потом Джинджер заявила, что сменит Джо у руля, но Кэп сделал это сам, похлопав парня по плечу и отправив его к дамам.

Ему показалось, что между Джинджер и Джо возникло взаимное притяжение. Не сказать, что он остался этим доволен — всё-таки парень был тёмной лошадкой, они знали о нём только то, что тот сам же и рассказал. Но в любом случае в Панаме им предстояло расстаться, так что беспокоиться было не о чем. Брать с собой Джо в дальнейшее путешествие по Тихому океану Кэп не собирался.

Яхта вышла на морской простор, легко рассекая могучие валы. Далеко вдали волны сливались с темнеющим небом. Кэп сверил курс, откинулся в кресле и легко вздохнул. Алкоголь уже выветрился из крови, но эйфория, ощущение яркой и светлой радости, какого-то праздника остались.

Раздались шаги, и он обернулся, думая, что это Мэри. Но это снова оказался Джо, который произнёс с лёгкой понимающей улыбкой:

— Кэп, я вас сменю на всю ночь. Отдохните уже.

Кэп запротестовал было, но парень решительно затряс головой:

— Я скоро вас оставлю, и вы тогда вообще не сможете отдохнуть. Побудьте со своей семьёй. Со своей женой, пока есть возможность. Это всё, что я могу для вас сделать в благодарность за вашу помощь, и я это сделаю. Давайте, давайте, уходите. Проваливайте!

Он засмеялся, а Кэп, сдаваясь, легко щёлкнул его по лбу, прикрытому соломенной чёлкой. Он подумал, что его нерождённый сын, которого они с Мэри потеряли в ранней молодости, когда у неё случился выкидыш, мог быть именно таким. Но он не позволил бы ему удрать из дома и скитаться где-нибудь, ещё чего! Он занимался бы с ним, учил его всему, что знает сам.

И сын унаследовал бы его защиту. Его тайну.

Он сам лишился родителей ещё во младенчестве, его воспитала тётка Хельги, мамина младшая сестра. Возможно, его способности передавались только по мужской линии. По крайней мере, у Джинджер они никак не проявились.

Кэп встряхнул головой, выходя из рубки и направляясь в их с Мэри каюту. Жена уже легла, как и Джинджер, обе они, видимо, перебрали вина, с улыбкой подумал Кэп, торопливо сбрасывая одежду и устраиваясь рядом с Мэри. Он осторожно тронул её за тёплое плечо, с которого сползла бретелька лифчика, и развернул к себе лицом.

— Что? Пора на вахту? — сонно пробормотала она, не открывая глаз.

Кэп рассмеялся, откидывая край простыни и просовывая ладонь под резинку её хлопковых трусиков:

— На вахте остался Джо. Нам этого парня Бог послал. Тс-с, родная. Давай займёмся любовью, пока можно. — Он закрыл её горячий рот поцелуем, и она подалась навстречу всем телом, чутко вздрагивая от его прикосновений.

…Он проснулся оттого, что яхта изменила скорость, а возможно, и курс. Она легла сперва на левый, потом на правый борт, потом движение и вовсе замедлилось.

Авария? Но почему тогда Джо не зовёт его на помощь?

В иллюминаторе синела безмятежная гладь предрассветного океана.

Охваченный тревогой, Кэп сбросил простыню, поднялся и торопливо натянул джинсы. Он взглянул на жену — та безмятежно спала, подсунув обе ладони под щёку, как маленькая девочка. Как Джинджер.

Несмотря на обуревавшее его беспокойство, Кэп улыбнулся, нежно поцеловал Мэри в висок и вышел из каюты.

Яхта действительно стояла почти неподвижно, раскачиваясь на небольшой волне. Солнце выкатывалось из-за горизонта огненным, слепящим глаза диском.

Джо стоял у леера, заинтересованно глядя куда-то вперёд. Он слегка повернулся навстречу Кэпу и произнёс как ни в чём не бывало:

— Доброе утро, мистер Симмонс.

— Утро, — бросил Кэп, силясь рассмотреть выражение его лица — парень находился как раз против света. — Почему мы стоим?

Джо легко пожал плечами и ничего не ответил. Он, кажется, улыбался.

— Я спросил, почему мы стоим? — повысил голос Кэп. Он вдруг испугался. А если они взяли на борт какого-то обдолбыша? Но вчера он внимательно рассмотрел парня — его кожа была чистой, без следов уколов, взгляд — ясным и твёрдым, речь — правильной и полной юмора. Все его повадки не походили на повадки наркомана. Но что тогда с ним такое?

Справа будто появилась какая-то тень. Кэп развернулся туда и обомлел: к ним плавно скользила неизвестная шхуна без опознавательных знаков, скользила бесшумно и неотвратимо, как «Летучий голландец». Она была парусно-моторной, насколько можно было судить, но мотор, видно, заглушили.

За штурвалом стоял крепкий коренастый человек лет сорока на вид, смуглый и черноволосый, в камуфляже и красной бандане вокруг головы. Человек улыбался, обнажая белые зубы, но эта улыбка не показалась Кэпу приветливой, а напротив, какой-то плотоядной.

— Кто вы? Что вам нужно? — крикнул он по-английски, но человек за штурвалом только шире улыбнулся.

— У вас есть оружие, мистер Симмонс? — быстро спросил Джо, и Кэп взглянул на него. Значит, парень тоже забеспокоился.

— В кают-компании, в шкафчике слева от входа, — полушёпотом сказал он, и Джо, кивнув в знак понимания, исчез.

Вернулся он буквально через минуту с ружьём в руках. Следом спешила Мэри в своём синем халатике, босая и растрёпанная.

— Кэп! — удивлённо воскликнула она. — Что происходит?

— Ничего особенного, родная, — проговорил Кэп как мог спокойно. — Пожалуйста, спустись в каюту к Джинджер. Я разберусь.

Он протянул руку к Джо, безмолвно требуя отдать ему принесённое ружьё, но парень остановился у леера, свободной рукой оттолкнув Мэри к переборке. Та испуганно вскрикнула, и Кэп рванулся вперёд, но замер, потому что Джо вскинул ружьё.

Теперь оба ствола смотрели Кэпу в грудь своими смертоносными зрачками.

— Джо? — неверяще прохрипел он. — Ах ты…

— Это мать или дочка? — громко крикнул человек с катера, обращаясь к Джо по-английски. — Красивая.

— Мать, — невозмутимо отозвался тот, не опуская ружья.

— Возможно, эта милфа тоже кому-нибудь сгодится. На камерах у Мануэлы обе смотрелись одинаково здорово, — задумчиво произнёс человек в камуфляже. У него в руке тоже очутился револьвер. — Если дочка — девственница, не смей её трогать. Дороже возьмём, — теперь он посмотрел прямо на остолбеневшего Кэпа нагло сощуренными тёмными глазами. — У тебя красивая яхта и красивые женщины. Прощай, ты, дурак.

Ружьё в руках Джо изрыгнуло огонь, и нечто огромное и тяжёлое ударило Кэпа в грудь, отшвырнув его к планширу. Ещё один такой же невыносимый удар, и он перекувыркнулся через борт, летя прямо в океан и слыша над собой отчаянный вопль Мэри.

Океан принял его в свои солёные прохладные объятия… вода сомкнулась над ним, как и тридцать лет назад, но тогда вода была пресной. Вода озера Мичиган, возле которого стоял домик тётушки Хельги.

Тогда разразилась небывалая гроза — подобной ни до, ни после того не помнили старожилы их дачного посёлка. Он, четырнадцатилетний мальчишка, кинулся закреплять у причала лодку. Ему показалось, что молния попала прямиком в него, да так оно, видимо и было — позже он обнаружил, что подошвы его кроссовок обуглились. Его отшвырнуло в воду, и он, захлёбываясь, ушёл на дно, чтобы вынырнуть зверем, каких в этих краях сроду не видывали.

Косаткой.

К счастью, никто тогда этого не заметил. На залитый дождём дощатый причал он выполз уже самим собой — Мартином Симмонсом, совершенно голым, потрясённым до полусмерти мальчишкой. Он тупо смотрел на свою одежду и обувь, выброшенную на песок, на свои исцарапанные руки, а видел собственный чёрно-белый пятнистый бок и хвост, радостно молотящий по воде.

Он убедил себя в том, что потерял сознание от удара молнии, вызвавшего странные видения, но на косатку в энциклопедии всё же посмотрел.

Спустя три года он с друзьями был в оклендском клубе «Баньян», куда ворвались обдолбанные торчки, удиравшие от полиции и искавшие заложников. Он получил пулю в правый бок и должен был неминуемо погибнуть от разрыва печени и кровопотери. Его протащило по скользкому от крови линолеуму, а поднялся он с него оскалившимся кугуаром с клыками-ножами и когтями-лезвиями. Позднее он осознал, что каждый раз оживает и регенерирует, переходя из одного облика в другой. Единственный уцелевший торчок, поехав крышей, невнятно бормотал что-то про бешеного кугуара, но полицейские его не слушали, а к их приезду Мартин, тогда ещё не Кэп, снова стал самим собой.

За последующие годы он оборачивался ещё четырежды — и только тогда, когда ему угрожала нешуточная опасность, всякий раз становясь кем-то иным. Только однажды ему удалось стать птицей, когда в его спортивный «мустанг» врезался пьяный водитель. Из машины он вылетел ястребом, а вернулся в неё голым рассвирепевшим человеком, набросившимся на протрезвевшего идиота за рулём. Идиот тоже, видимо, решил, что у него случилась пьяная галлюцинация.

Мэри знала. Когда они путешествовали в Скалистых горах — маленькая Джинджер тогда гостила у родителей Мэри в Оклахоме, — на них напал грабитель, подкарауливавший такие вот беспечные молодые парочки. На его счету было с десяток грабежей и одно убийство. Кэп тогда обернулся медведем-гризли. Он бы с удовольствием разорвал напавшего негодяя на куски, но побоялся испугать Мэри. Просто слегка покалечил подонка, а потом сдал его полиции.

Джинджер же так ничего и не узнала про тайну отца и, насколько он мог судить, его способностей не унаследовала. Возможно, дело было в женском наборе хромосом.

Теперь он снова стал косаткой, и его переполняла свирепая и буйная радость мести.

Он вынырнул и ринулся под катер, переворачивая его, будто детскую игрушку-модельку. Если бы там работал мотор, его могло бы задеть винтами. Но ему повезло, а вот уродам на катере — нет. Ему надо было просто успеть уйти на глубину, и он успел, безжалостно утащив за собой оглушённых, задыхающихся членов экипажа. Трёх подонков, охотившихся в здешних беззаконных местах за богатыми яхтами — чтобы потом перебить им идентификационные номера — и за красивыми женщинами, чтобы продать тех в колумбийские бордели, подсадив на наркоту.

Он вскарабкался на борт «Фрейи» — уже человеком — и стоял, тяжело дыша и лихорадочно озираясь в поисках Мэри и Джинджер. Он готов был придушить Джо голыми руками. Если бандиты на катере, которых он уничтожил, были просто подонками, то Джо — ещё и предателем. Втёрся в доверие к семейке наивных янки, легко поверивших в лживые россказни благодаря его смазливой физиономии. При мысли о том, какую участь этот говнюк уготовил Мэри и Джинджер, у Кэпа темнело в глазах от ярости.

Он обернул вокруг бёдер валявшуюся на палубе дерюгу и ринулся по трапу вниз, в кают-компанию, откуда неслись невнятные рыдания и какой-то детский потерянный скулёж.

Рыдала Мэри, обхватив обеими руками Джинджер, которая стояла на коленях в заляпанной кровью пижаме, пряча в ладонях лицо.

— Папа! — отчаянно вскрикнула она, рванувшись из рук Мэри при виде застывшего в дверях отца. — Папа, что это со мной??! Что я сделала?! Я ничего не понимаю!

Кэп тоже не понимал, о чём она. Джо напал на неё? Он кинулся к дочери, но споткнулся обо что-то и едва не упал.

Это был труп Джо. Парень лежал, закатив глаза, которые, казалось, были полны недоумения. В его руке всё ещё было зажато ружьё, горло разорвано чем-то острым. Только сейчас Кэп понял, что за запах стоял в воздухе — отвратительный запах крови и смерти.

И он наконец догадался.

— Ты всё правильно сделала, — хрипло проговорил он, гладя Джинджер по спутанным волосам. — Не бойся. Ты унаследовала это от меня. Кем она обернулась, Мэри?

— Волчицей, — так же хрипло и сорванно ответила та, кое-как поднимаясь на ноги. — Что нам теперь делать, Кэп?

— Притопить подонка вместе с остальными и продолжить плавание, — сказал тот, откашлявшись. — Сомневаюсь, что хоть кого-то из них будут искать. А если их подельники начнут искать нас, что ж, — он приподнял голову Джинджер за подбородок и заглянул в полные смятения бирюзовые глаза, — мы знаем, как поступить, моя девочка. Верно?

Глаза дочери вдруг вспыхнули яростным огнём, и она без колебаний кивнула:

— Верно.

@темы: фики, американские тексты, ФБ-25, индейцы

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, кошачье

@темы: фото, зверики

@темы: фото

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, кошачье

@темы: фото, Туапсе