@темы: фото, Туапсе

@темы: арт

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото

Название: Иглу
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Канон: «Хеталия»
Размер: драббл, 292 слова
Персонажи: Гренландия, Америка, Дания, Канада, Мексика, Панама, упоминаются Китай и Россия
Категория: джен
Жанр: сатира
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Как Канада и Дания пришли утешать Гренландию.
Предупреждение: стёб, можно рассматривать как повесточку, а можно и не...
Ссылка: тут

Дания и Канада нерешительно топтались возле иглу Гренландии. Снежные кирпичи весело сверкали на солнце — стоял разгар полярного дня. Основной предмет нелицеприятного обсуждения — Америка — отсутствовал. Сбросив из люка вертолёта прямо возле иглу Гренландии ящик ленд-лизовской тушёнки времён Второй мировой, пачку свежих газет и прокричав нечто бодро-невнятное, он удалился куда-то в сторону Ньюфаундленда.

Гренландия же не обратил внимания ни на него, ни на гостей — Канаду с Данией, явившихся на снегоходе. Он что-то сосредоточенно делал, сидя на пороге хижины и повернувшись ко всем спиной. До гостей доносился лишь непонятный скрежет.

— Эй, Гренландия! — не выдержал наконец Канада. Он был несколько обижен: они с Данией пришли не только в разведку, но и, можно сказать, сочувствие выразить, а тут такое пренебрежение. — Ну же, как ты относишься к тому, что Данию вот кинули через моржовый бивень?

Гренландия ничего не ответил, зато Дания залился до ушей краской и возмущённо пропыхтел:

— Можно подумать, тебя не кинули! Или вон Мексику с Панамой.

Мексика, явившийся на снегоступах, уныло маячил вдалеке, не решаясь подойти. Рядом виднелась панамка промёрзшего Панамы, нахлобученная прямо на капюшон кухлянки.

— Меня ещё не кинули, — гордо заявил Канада. — Я, брат, и сам кого хочешь… — он осекся, почесав заиндевевшую бровь.

Дания тем временем в ужасе воззрился куда-то за торосы и фальцетом выдавил:

— Россия!

— Где? — подпрыгнул Канада, поворачиваясь.

— Это медведь, — исчерпывающе высказался Гренландия, даже не оглянувшись.

— Бурый?! — продолжал паниковать Дания.

— Белый, — Гренландия снисходительно покосился на него через плечо и вернулся к прерванному занятию.

— А вон, а вон! — не унимался Дания, тыча пальцем в другую сторону. — Китай!

— Морж, — невозмутимо проронил Гренландия. — Глаза разуй. А ещё викинг! Пусть и бывший.

Дания в замешательстве кашлянул и умолк.

— Послушай, — не выдержал Канада. — Чем ты там скрежещешь, я не понял?

Гренландия наконец повернулся к гостям и ловко выбрался из иглу, поднимаясь на ноги.

— Гарпун затачиваю, — преспокойно объяснил он. — А то слишком много вас тут ходит.

Название: Заберу твоё зло
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Канон: сериал «Горец»
Размер: драббл, 510 слов
Персонажи: Дункан Маклауд, Кол'Тек
Категория: джен, броманс
Жанр: драма, мистика
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Шаман Кол'Тек принимает чужое зло, но однажды оно пожирает и его...
Примечание: По заявке ElpisN с Инсайда.
Ко-ко-хас — крик филина (наречие племени алгонкинов).
Использованы стихи индейских поэтов.
Предупреждение: канонная смерть персонажей, открытый финал
Ссылка: тут

— Уберите руки!

— Заткнись!

— Вы, проклятые ублюдки! Убийцы! Керн! Где Керн?! Я доберусь до этого подонка! Он убил мою жену! Я найду его, а после приду за остальными! За всеми вами! За каждым из вас! Вы покойники! Слышите?! Будьте вы прокляты!

Это был даже не крик, а рычание, леденившее кровь, полное отчаяния и ярости.

Кол'Тек, не вставая со своего места, наконец встретился взглядом с человеком, которого солдаты, ругаясь и мешая друг другу, запихнули в тюремную камеру.

Тот тяжело дышал, судорожно глотая воздух, как дикий зверь. Его всклокоченные волосы длинными грязными прядями падали на широкие плечи, загорелое лицо заросло бородой. Он был не краснокожим, а белым, как и схватившие его солдаты. Но почему он сражался против них, призывая какого-то Керна?

Кол'Тек не знал.

Он просто смотрел в глаза этому человеку, спокойно смотрел, вбирая взглядом бушевавшее в странном чужаке отчаяние.

— Назови мне своё имя, — вдруг попросил он.

Так он впервые встретился с Дунканом Маклаудом.

Бессмертный — с Бессмертным.

***

Зло за добром
Стая за стаей
Ко-ко-хас
Ко-ко-хас
Ко-ко-хас

***

— Ненавижу их! Они уничтожают всё, до чего могут добраться, — земли, леса, женщин, детей… — будто в бреду, бормотал Маклауд, задыхаясь, сжимая и разжимая кулаки. — Они убили женщину, которую я любил. Её звали Маленькая Лань, она была из сиу. И её сына. Это сделал проклятый Керн! Но они все таковы! Все, все! Я буду убивать их, пока могу!

Ненависть испепеляла этого человека.

Кол'Тек с сожалением покачал головой, продолжая глядеть в его потемневшие глаза.

— Тогда твоя душа тоже переполнится злом, Маклауд. И ты станешь таким же, как они. Ты этого хочешь?

По-прежнему шумно дыша и не спуская глаз с Кол'Тека, тот наконец молча качнул головой.

— Твоя ненависть уничтожит тебя. Я могу забрать её, Маклауд.

Тот разжал пальцы, выпуская прутья решётки, в которую вцепился, и развернулся к Кол'Теку:

— Как?

— Я хайока, шаман, — всё так же спокойно пояснил Кол'Тек. — Моё ремесло — забирать ненависть из этого мира. Многие сотни лет я хожу по своей земле и забираю зло и тьму, которые встречаю.

Губы Маклауда вдруг исказила горькая недоверчивая усмешка. Но он не сказал, как ожидал Кол'Тек, ты, мол, лжёшь, краснокожий, ты не можешь жить сотни лет! Он хрипло спросил:

— Ты сам только что говорил, что зло переполняет душу рано или поздно. И что же, твоя собственная душа способна вместить столько зла?

— Моя — да, ибо она бездонна, — чуть улыбнулся Кол'Тек и повторил: — Это моё предназначение. Я заберу и твоё зло. Белые солдаты хотят повесить меня на рассвете. Но они не смогут убить меня. Так же и зло не сможет меня уничтожить.

Но он ошибался.

Однажды зло переполнило и его.

***

Спустя сто двадцать четыре года Маклауд стоял над обезглавленным трупом Кол'Тека, которого только что убил. Над трупом своего друга, исцелившего его когда-то в тюрьме форта.

Почему всё должно было случиться именно так?! Почему Тёмное Перерождение настигло именно Кол'Тека, хайоку, этого святого человека, всю жизнь спасавшего людей от зла?

Маклауд зажмурился и глухо зарычал.

Но он знал, что каждый должен нести своё бремя, и нести его достойно.

Этому его научил Кол'Тек.

Пора было уезжать.

Он развернулся и пошёл прочь.

***

я не верю
что мы поднимаемся в небо
если только
не вернуться
с дождем
Ко-ко-хас
Ко-ко-хас
Ко-ко-хас

Название: Взрыв
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Канон: телесериал «Санта-Барбара» (США, 1984-1993)
Размер: мини, 1875 слов
Персонажи: Круз Кастильо, Кейт Тиммонс и другие
Категория: джен, броманс
Жанр: повседневность, детектив, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: На Кейта Тиммонса, помощника окружного прокурора Санта-Барбары, снова покушаются... или нет?
Примечание: По заявке с Инсайда.
Сиквел к предыдущим работам команды про эту парочку: скачать; разрешение автора на продолжение получено.
Предупреждение: открытый финал; обсценная лексика, русизмы
Ссылка: тут

Едва детектив двадцать третьего полицейского участка Санта-Барбары Круз Кастильо заступил на обычное утреннее дежурство, его накрыло чувство, называемое в умных психологических книжках «дежавю». Или как-то в этом роде.

Потому что дежурный сержант буднично ему сообщил, что в доме помощника окружного прокурора Кейта Тиммонса час назад сработало самодельное взрывное устройство.

— И… что? — спросил Круз, машинально отметив, что голос у него почему-то сел.

Сержант, высоченный темнокожий Мартин Янг, небрежно помахал короткопалой ладонью:

— Да ничего. Наш господин Гадюкин опять счастливо отделался, ни царапинки, но гараж под домом ему будь здоров разворотило.

Под «господином Гадюкиным» Янг, само собой, подразумевал прокурорского помощника, дружно ненавидимого всем двадцать третьим участком — даже несмотря на его недавнюю помощь Крузу в расследовании.

— Эд сказал, чтобы ты брал себе это пахучее дельце, — продолжал упражняться в остроумии Янг, — потому как он сам, во-первых, уже сменяется, а во-вторых, ты с Тиммонсом вась-вась, вот и наслаждайся теперь.

И он весело фыркнул, едва не облившись дешёвым кофе из стаканчика на вынос. Круз в ответ вынужден был скроить самую каменную мину.

Эдди Питерс, как раз заканчивавший смену детектив, подложил, конечно, Крузу немаленькую свинью — дело-то формально было его. Но Круз прекрасно понимал, что и без того бы принял в расследовании самое живейшее участие. Так что засранец Питерс его, можно сказать, даже прикрыл. Учитывая поползшие по участку разговорчики, что они с Тиммонсом, видите ли, вась-вась.

Круз сделал над собой усилие, чтобы не рвануть к дому Кейта на всех парах — с чего бы, если у того, как выразился Янг, ни царапинки? Он нарочито медленно заполнил все требуемые процедурой бумажки, постоял, давясь любезно предложенным Янгом дрянным кофе… а сам лихорадочно размышлял: какого хрена? В прошлый раз, когда такое случилось, на Тиммонса покушался его бывший, в чём помощник прокурора Крузу кое-как и признался. А сейчас-то кто? Неужто всё же бандюк из тех, кого Тиммонс посадил?


Наконец Круз покинул участок, прошагал за угол к своему «форду» — и тут уж понёсся к дому Тиммонса так, будто за ним сами черти гнались.

***

Дом уже был оцеплен жёлто-чёрной лентой, а на подъездной дорожке торчала машина эксперта Гладстона и тачка патрульных — те следили, чтобы к месту происшествия не приближались зеваки. Здесь же был припаркован незнакомый серый «фиат».

«Опросить соседей», — сделал мысленную пометку Круз, но, выйдя из «форда», первым делом отправился на поиски Кейта. Просто чтобы убедиться, что засранец действительно цел и невредим.

Помощника прокурора он обнаружил на кухне — взъерошенного, небритого, в мятом сером костюме, но вроде бы и вправду не пострадавшего. Масштабы разрушений в гараже Круз уже успел оценить, пройдя мимо, — спасибо, что пол в холле не обвалился.

Кейт странно на него взглянул — одновременно с вызовом и будто ожидая сочувствия. Круз кашлянул и бесстрастно осведомился:

— Вы в порядке, мистер Тиммонс?

Тот заморгал, тоже кашлянул и отрывисто бросил:

— Нет.

Похоже, его задел официальный тон Круза, но, памятуя про «вась-вась», иначе тот спросить и не мог.

— А «пежо»? — спохватился Круз. — Что, в хлам разметало?

Вот это действительно был удар. Кейт со своей новёхонькой французской тачки буквально пылинки сдувал. И когда не так давно обдолбанные наркоши разнесли ему лобовое стекло, едва не рехнулся, превратившись в настоящего берсерка и самолично повязав подонков. А тут…

— Нет, — снова выдавил Кейт, исподлобья буравя детектива взглядом. Так, словно ждал чего-то.

— Хм… — Круз слегка оторопел. — Твоей тачки не было в гараже? Стоп. Так ты откуда-то домой приехал? Но я и снаружи твоего «пежо» не видел.

Всё-таки сбился с официального тона, вот же чёрт.

— Взял тачку в аренду, — отрывисто бросил Кейт и потёр ладонью лоб. — Знаешь такое слово, Кастильо? Аренда. А моя машина всё ещё в ремонте.

— Хм… — снова озадачился Круз, прохаживаясь взад-вперёд по кухне. Здесь вроде ничего не пострадало, даже стёкла не вылетели, как в прошлый раз. — А что так долго-то? Только же лобовуху надо было поменять. Ну это хорошо, конечно, — быстро поправился он, — учитывая, как ты ею дорожишь.

Кейт неопределённо дёрнул плечом и нахмурился. Психует, понял Круз и вздохнул. Он уже знал, как поступит дальше — и нельзя сказать, чтобы это его сильно напрягало, вот по чесноку. Но пока что следовало завершить официальную часть.

Он присел на подвернувшийся пуфик — чёрт, все эти штуковины в доме пижона Кейта всё-таки были очень удобными, не отнять, — и сухо поинтересовался, извлекая из внутреннего кармана блокнот и ручку:

— Подробно изложи, как всё произошло.

Кейт в свой черёд вздохнул и принялся заунывно излагать:

— Я вернулся час назад, подъехал к дому.

— А где ты был-то? — перебил его Круз и вновь спохватился: — Ладно, неважно.

Кейт покосился на него с кривой усмешкой:

— Не поверишь, в клубе. — И тут же добавил: — На встрече с информатором. «У Луи», можешь проверить.

Круз деловито сделал пометку в блокноте, надеясь не покраснеть. Засранец видел его насквозь. «В клу-убе»!

Во время прошлого покушения Кейт был в весьма специфическом клубе, что уж. Но «У Луи» считался заведением вполне респектабельным, не эпатажным. Так что, может, и не враки.

— Дальше, — поторопил Круз.

— А чего дальше-то? С пульта открыл гараж, и — бам-м-м! — Кейт снова криво ухмыльнулся и взъерошил прилипшую ко лбу белобрысую чёлку

— Повезло, — буркнул Круз. Сердце у него внезапно заныло. — Тем не менее убить тебя не хотели, только попугать. Если бы хотели убить, устройство сработало бы, когда ты уже заехал внутрь.

— Вот утешил, — ещё сильней скривился Кейт.

— Кого-нибудь подозреваешь? — напрямик спросил Круз, едва не добавив: «Только не ври, как в прошлый раз».

Тот помотал головой.

— Пойду к экспертам, — закончил Круз и кое-как поднялся с пуфика. Этот предмет меблировки был очень удобным, но… засасывал в себя.

Показалось, что Кейт смотрит ему вслед с тревогой. Всё-таки психует — и немудрено.

Эксперт Гладстон, пожилой ехидный зануда, ожидаемо пробубнил, что результаты будут только через пару дней, и это в лучшем случае. Работы, мол, и без того невпроворот.

— Могу предварительно сообщить, что на сей раз взрывник действовал по-другому. Никаких датчиков движения. Бомбу, можно сказать, взорвал сам хозяин, нажав на кнопку пульта.

— Прекрасно, — деревянным голосом констатировал Круз и спрятал блокнот. — Жду официального заключения.

— Не премину, — любезно отозвался Гладстон, предпочитавший, как и Тиммонс, чтобы последнее слово всегда оставалось за ним.

Круз дождался, пока все посторонние покинут раскуроченный дом, и подошёл к Тиммонсу, продолжавшему отрешённо взирать в уцелевшее кухонное окно. В его светлых волосах почему-то запутались сухие веточки.

— Есть кому подежурить в доме пока что? — отрывисто спросил он. — Соседи?

— Пока что — что? — Кейт поднял брови.

— Пока ты будешь жить у меня, — проворчал Круз. — Гостевая комната свободна. С тебя только пончики по утрам, не вздумай отвертеться.

И тут осунувшееся лицо Кейта осветила широкая и самая что ни на есть искренняя улыбка.

А Круз с очередным тяжким вздохом понял, что опять попал.

***

Тиммонс со спортивной сумкой в руках вселился в маленькую гостевую спальню Круза, где обычно останавливались мама или сестра детектива, когда приезжали в Санта-Барбару. В комнате помещались только старомодный шифоньер тёмного дерева с облупившейся резьбой, такой же комод и кровать. Круз сам сноровисто перестелил постель, несмотря на бухтение Тиммонса. Тот зевал во весь рот и выглядел совершенно разбитым.

— Ванная там, — Круз кивнул на узкую дверь в углу комнаты, — а мне на работу надо. Располагайся. Запасные ключи в холле на тумбочке. А чего это у тебя пожитков хрен да маленько? — не удержался он от подколки. — Я думал, ты чемодан дизайнерского шмотья привезёшь. Дизайнерский чемодан от этого… как его… Луи Вуиттона.

Кейт величественно не удостоил его ответом.

Улыбаясь, Круз захлопнул за собой дверь и сбежал по скрипучей лестнице вниз. Назавтра надо будет заказать китайскую еду на вынос, решил он. Дядюшка Лао из соседнего квартала готовил отменно. Но это вечером, а вот когда он утром вернётся с дежурства, его точно будут ждать купленные Кейтом пончики.

…Пончики действительно ждали. Пухлые, золотистые, они аппетитно топырили бока на кухонном столе, а по всему дому разносился аромат свежесваренного кофе, тоже наверняка какого-нибудь авторского, устало подумал Круз, опускаясь на табурет и вытягивая ноги. Но к пончикам и кружке с кофе не притронулся, продолжая исподлобья смотреть на Тиммонса. Тот, в серых домашних брюках и голубой рубашке-поло навыпуск выглядел свеженьким, как маргаритка, черти бы его драли, паршивца.

Улыбка сбежала с остроносой физиономии Кейта, он наклонил голову, будто бодаться собрался, и с вызовом выпалил:

— Что?

Мама бы сказала: «Чует кошка, чьё мясо съела», мысленно констатировал Круз, а вслух бесстрастно проговорил:

— Я надавил на Гладстона, чтобы тот побыстрее предоставил мне результат экспертизы. И он предоставил

Круз нарочно выдержал паузу, но Кейт на сей раз смолчал. Даже не шелохнулся. Пришлось продолжать — спокойно, хотя всё внутри так и кипело:

— Вот когда он вчера ляпнул, что хозяин, мол, сам взорвал гараж, нажав на кнопку пульта, то попал в самую точку, старый хрен. В гараже никого не было, кроме тебя, Кейт. Могу выдать тебе официальные бумажки почитать. И соседей я опросил, не пропустил никого... Нахрена? Ну вот нахрена ты это сделал? — рявкнул он, наконец сорвавшись, но Тиммонс, зараза, даже не вздрогнул. — Гладстону-то, понятно, твоя мотивация до фонаря, но капитану я что докладывать должен? Что помощник окружного прокурора…

— Захотел к тебе вписаться хоть на пару дней, — перебил его Кейт, даже не красный, а какой-то малиновый. Да уж, паршивец отступать не привык, пусть и припёртый к стенке так, что не вывернуться, подумал Круз с невольным уважением.

— Съеду в отель, не ссы, — с прежним вызовом бросил Кейт, поворачиваясь, чтобы уйти. Багровый румянец на его лице уже сменился какой-то потусторонней бледностью. Словно у грёбаного привидения.

Круз досадливо поморщился и, вместо того чтобы спросить, на что этот дурень вообще рассчитывал, взрывая собственный гараж, сварливо пробурчал:

— Я тебя, дурака, не гоню… — Не удержавшись, он сунул в рот ближний пончик и, прожевав, продолжал: — Капитану доложу, что мы с тобой планируем операцию по поимке преступной группы, используя тебя как живца. Взрывчатки, что ли, переложил, чёрт бы тебя подрал, — хмуро прибавил он, увидев, как на физиономии Кейта вновь возникает улыбка — недоверчивая и даже какая-то робкая.

Робкая! Это у него-то, у этого прохиндея и выжиги!

Круз едва не подавился следующим пончиком и совсем уж мрачно закончил:

— Станешь выделываться — вылетишь отсюда, как пробка из бутылки.

Пробка. Бутылка. Он не мог не вспомнить, как Кейт старательно откручивал пробку с винной бутылки тогда в машине, вспомнил всё последующее и едва не застонал. По тому, какой мечтательной стала ухмылка паршивца, Круз обречённо понял, что и у него в мыслях возникло то же самое.

Вот же…

— Устал, как собака, пойду спать, — проинформировал он, торопливо глотнул кофе из кружки, обжёгся и ринулся в спальню.

Вечер прошёл на удивление умиротворённо — за поеданием китайских блюд, заказанных Крузом, и просмотром свежего детективного сериала, отхватившего телепремию непонятно за что, — под язвительные и очень смешные комментарии Кейта. Так что сожитель из Тиммонса вышел неплохой, учитывая к тому же бесперебойную доставку пончиков.

Но не успел Круз додумать эту крамольную мысль, как их обоих смело с дивана под адский грохот.

Бомба!

Что за дьявольщина?!

На миг у Круза потемнело в глазах, но он тут же, кашляя и отплёвываясь, весь в известковой пыли, ухватил рухнувшего рядом Кейта за грудки:

— Ты что, совсем рехнулся, Тиммонс?! Теперь и до моего дома добрался?

— Это не я, Кастильо, клянусь! — прохрипел тот, тараща изумлённые глаза, и Круз внезапно осознал — не врёт.

— Да что ж это за херня такая, — ошалело пробормотал он, разжимая пальцы, а Кейт вдруг схватился за голову и захохотал во всю глотку.

— Ох, — еле вымолвил он сквозь этот дурацкий смех. — Пожалуй, тебе не придётся врать капитану, Кастильо. Пожалуй, какие-то мудилы и в самом деле решили до меня добраться. Добрый Боженька слышит мои молитвы, — торжествующе добавил он и снова охнул, когда локоть взбешенного донельзя Круза воткнулся ему в бок.

Под окном, из которого вылетели стёкла, знакомо завыли полицейские сирены, и Круз, подымаясь наконец на ноги, свирепо процедил:

— Вставай, чего разлёгся? Настоящее расследование начинается, чтоб тебя.

И, глядя на счастливую ухмылку Тиммонса, понял, что, пожалуй, тоже рад.

И не пожалуй, а наверняка.

Название: Библиотека
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Канон: RPF
Размер: драббл, 315 слов
Персонажи: Хорхе Луис Борхес, безымянный аргентинец-рассказчик
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Как великий аргентинский поэт Хорхе Луис Борхес работал библиотекарем.
Примечание: рассказ реального человека
Предупреждение: POV
Ссылка: тут

Когда у меня начало падать зрение, я вспомнил Борхеса.

Ну, трудно его не вспомнить, тем более здесь, в Аргентине, в Байресе. В Буэнос-Айресе то есть, так тут говорят. Кортасар, Кафка, Пруст — при звуке этих имён полагается округлить глаза и рот и выдавить почтительное: «О-о-о». Так вот, и Борхес в той же когорте. В Аргентине нет писателя известней, тем более что это при нём начали строить шедевр уродства — Национальную библиотеку Аргентины.

Понимаете, последние двадцать лет своей жизни он был слеп, как Гомер. Студенты читали ему вслух и записывали его стихи. Он именно так и древние языки выучил — на слух. И вот представьте, ему приносят проект библиотеки. Он его не видит, но свою подпись под проектом ставит. Так он обессмертил себя вторично — ну, помимо своих стихов и притч, конечно.

Я вот иногда думаю, когда гуляю рядом с этим зданием: до чего же, наверное, веселились все эти жуки-подрядчики, потешаясь над слепым стариком. Ни один человек, обладающий зрением, этот проект не подписал бы.

Мы зовём эту махину «Гнилой зуб», да, вот так вот. И ещё «Табуретка». Правда, похоже? То-то же.

Начали её строить на руинах дворца президента Перона, Папаши Перона: когда тот улизнул из страны, дворец снесли бульдозерами. Байресцы стояли вокруг и аплодировали.

Борхес до конца строительства не дожил, ведь оно продолжалось почти тридцать лет. Здесь никто никуда не торопится, тем более что книги не на улице же лежали.

Папаша Перон, когда вернулся и стал править второй срок, Борхеса с должности директора Национальной библиотеки уволил. Но тому-то было всё равно. Президенты приходят и уходят, поэты и их стихи остаются.

Вот что он говорил:

«Я всегда воображал Рай чем-то наподобие библиотеки, как некоторым он представляется садом или дворцом. Но когда я оказался в нем, то убедился, что едва разбираю надписи на корешках. Тогда я написал стихотворение, которое начинается так:

«Упреком и слезой не опорочу
Тот высший смысл и тот сарказм глубокий,
С каким неподражаемые боги
Доверили мне книги вместе с ночью».

Название: Потельня
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Цикл: Сиу
Канон: фольклор племени сиу
Размер: драббл, 855 слов
Персонажи: воины, шаман
Категория: джен
Жанр: повседневность, мистика
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Молодой шаман сиу находит пропавших лошадей.
Ссылка: тут

Однажды палатки сиу слишком долго стояли в одном месте у излучины реки, которую белые-васичу называли Гранд-Крик, а сами сиу — Миниа Зи, Жёлтая Вода. Лошади сиу в поисках свежей травы уходили всё дальше в предгорья, и наконец вожди и воины племени на общем совете решили перенести лагерь в другое место.

Но сперва следовало собрать лошадей.

У воина по имени Ша Канги — Красный Ворон — их было пять, причём одна кобыла — жеребая. Не обнаружив их в степи, он всерьёз забеспокоился, ибо остальные воины вернулись в становище, ведя своих лошадей под уздцы. Друзья пытались ободрить Ша Канги, а вождь Маленький Медведь дал ему собственного гнедого жеребца, чтобы воин мог продолжить поиски на следующий день.

Что Ша Канги и сделал. Он взял с собой своего любимого чёрного пса по кличке Йаке, Волк. Но как бы они оба ни старались отыскать потерянных лошадей, они не нашли никаких следов пропавшего табуна ни в степи, ни в долинах, ни в предгорьях Паха Сапа, Священных Чёрных гор.

Но Ша Канги не спешил отчаиваться. Он знал, что надо сделать — так поступали его отец и дед.

Он вернулся в селение с грузом из двух десятков гибких ивовых прутьев, срезанных им у реки. Вкопав их в землю ровным кругом, он согнул и связал их концы. Затем накрыл получившийся каркас тяжёлыми бизоньими шкурами. Пол внутри палатки он устлал ветками целебной ароматной полыни. В середине сделал углубление, чтобы класть туда нагретые камни.

Люди сиу поняли, что Ша Канги строит потельню. Они смотрели на него с уважением и тревогой, но никто не помогал ему, ибо это было делом только для двоих — для него и шамана, которого Ша Канги готовился призвать.

Наконец недалеко от входа в потельню воин развёл костёр из тополиной коры и положил в него гладкие речные камни. Он дал своему младшему сыну по имени Воронёнок священную трубку Каннупа Вакан — такая есть в каждой семье сиу. И Воронёнок, робея, отправился с этой трубкой в руках к молодому шаману.

Все звали его Игмухота, Рысь, — так нарекли его родители до того, как старый шаман перед смертью сообщил вождям, что нашёл себе преемника. Умирая, он сам дал юноше тайное имя. Игмухота перешёл жить в его палатку, но он был ещё так молод и провёл так мало священных обрядов, что сиу относились к нему настороженно. Бесспорно, духи призвали его устами старого шамана, но способен ли был столь неопытный юноша помочь племени в какой-либо нужде?

Сейчас как раз и предстояло это выяснить, поэтому людей близ потельни Ша Канги становилось всё больше.

Игмухота принял трубку с благоговением и раскурил её, сидя на пороге своей палатки. Ша Канги, увидев это, понял, что шаман не отказывает ему в его просьбе, и вздохнул с облегчением.

Игмухота проследовал ко входу в потельню, вручил священную трубку Ша Канги и сбросил с себя всю одежду. Его худощавое стройное тело заблестело в лучах заходящего солнца, когда он шагнул внутрь, придерживая на груди амулеты. Ша Канги вошёл следом и положил в углубление на полу раскалённые камни из такой же каменной плошки. Затем он плеснул на них водой, и камни зашипели, окутываясь паром.

Когда Ша Канги вышел, опустив за собой полог потельни, Игмухота тихо запел песню Инипи — Очищения, устремив взор внутрь себя, чтобы увидеть то, что соблаговолят показать ему духи. Он пел и пел, а Ша Канги, застывший снаружи, терпеливо ждал. Наконец шаман велел ему откинуть полог, чтобы очищающий пар вышел наружу, а сам обтёр тело душистыми листьями полыни.

Он накинул на себя бизонью шкуру и снова взял у Ша Канги священную трубку, в молчании раскурив её и выпустив дым на все четыре стороны света, вниз — к Матери Земле и вверх — к Отцу Небо. Наконец он поднял глаза на воина и негромко промолвил:

— Красный Ворон, ступай на север — на расстояние одного лагерного перехода. Там ты увидишь низкий холм с плоской вершиной. Поднимись на неё и оглянись вокруг. Внизу, на лугу, будут пастись твои кони.

Сказав так, он направился к своей палатке плавной поступью, а люди безмолвно расступались перед ним, провожая глазами его стройную фигуру. Потом все взгляды устремились к Ша Канги.

Ни слова не говоря, тот снова подозвал своего пса и гнедого и отправился в прерию, в ту сторону, куда указал шаман. В его сердце не было сомнений, он знал, что Игмухота действительно беседовал с духами земли и ветра и это они подсказали, где искать потерявшихся коней.

На рассвете он достиг холма с плоской вершиной, поднялся наверх и в лучах заходящего солнца увидел на лугу у подножия холма своих пятерых лошадей и рыжего жеребёнка, которого принесла ему каурая кобыла. Он вскинул руки к небу и закричал от радости, а его кони ответили ему согласным ржанием. Тоненько заржал даже жеребёнок.

Обрадовались и сиу, когда увидели возвращавшегося с лошадьми Ша Канги. Все поняли, что у племени появился новый сильный шаман, беседующий с духами. А Ша Канги подскакал к палатке шамана и отдал в руки вышедшему Игмухоте жеребёнка, которого вёз впереди себя на спине гнедого, ведь малыш был ещё слишком слаб, чтоб вынести долгий переход.

— Возьми его вместе с матерью, — серьёзно сказал он, — ведь он совсем мал и ему нужно материнское молоко.

Игмухота засмеялся, увидев, как жеребёнок льнёт к каурой, толкает её лбом, требуя еды, и вертит куцым хвостиком.

— Ты заберёшь обратно кобылу, когда он подрастёт, — сказал шаман непререкаемо, и воин не посмел спорить. — А его я назову Тате — Ветер.

Название: Пятнистый конь
Автор: sillvercat для fandom Americas 2025
Бета: Xenya-m
Цикл: Сиу
Канон: фольклор племени сиу
Размер: драббл, 785 слов
Персонажи: воины сиу, их враги и кони, бизон
Категория: джен
Жанр: повседневность, мистика
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Мато Сапа был готов убить своего верного коня...
Предупреждение: упоминается насилие
Ссылка: тут

В давние времена одно из селений сиу близ ручья Поркупайн стало слишком часто подвергаться набегам врагов. Они распугивали стада бизонов, угоняли от селения коней и опустошали охотничьи угодья. Наконец у молодого военного вождя сиу по имени Мато Сапа — Чёрный Медведь — лопнуло терпение. Он испросил благословения духов у старого шамана и собрал воинов, чтобы объявить, что готовится вступить на тропу войны.

— Кто со мною? — громко вопросил он.

Десяток молодых воинов ответили ему торжествующими криками, и вскоре маленький отряд верхом на верных конях направился в прерию по следам врагов.

Самый лучший конь в отряде был у Мато Сапы, и остальные воины это признавали. Дело было даже не в красоте и резвости этого пегого жеребца, а в том, что он был умён и послушен, словно пёс. Мато Сапа долго обучал его, когда он был ещё жеребёнком, и наконец конь начал, казалось, угадывать даже мысли своего хозяина. Звали его Галешка — Пятнистый.

Долго шли по следам врагов молодые воины сиу и наконец настигли их. Завязался бой, в котором многие враги — а это были кроу — пали наземь убитыми и ранеными. Наконец они сдались, поклявшись сиу больше не разбойничать на их землях, и ушли, унося своих мёртвых.

Среди воинов Мато Сапы было только несколько легко раненых, все лошади тоже уцелели. Сиу оживлённо переговаривались, предвкушая триумфальное возвращение домой, праздничный пир и ритуальные пляски. Они готовились раскрасить свои лица в цвета победы. Но Мато Сапа охладил их пыл, предупредив, что им предстоит многодневный путь, во время которого духи могут послать им разные испытания, пока неведомые.

Так и случилось. Вакиньян, Птица-Гром, пролетела над Великими равнинами, изрыгая пламя, и высушенные без дождей степи запылали. И вот, когда раздались сотрясшие землю громовые удары, кони военного отряда, остановившегося на ночлег, сорвались с места и бросились врассыпную, вне себя от страха. Не покинул хозяина только Галешка, конь Мато Сапы.

Великая степь лежала между воинами сиу и их родными палатками на берегу ручья Поркупайн. Покидая посёлок, они проходили благодатные равнины с колышущейся травой и изобилием зверей. Но, возвращаясь, воины обнаружили, что огонь оставил здесь только чёрную выгоревшую землю и пепел. Не было и признака жизни. Звери разбежались перед догонявшим их пеклом и дымом. Воины шли пешком день за днём, не встретив не только ни одного бизона, но даже птиц, которым всегда не было числа. Поляны подсолнечника лежали на земле чёрными мёртвыми стеблями. Ручейки, прежде окаймленные пышной травой, снова пытались разлиться, но пора дождей ещё не наступила.

Так прошло несколько дней. Еда, взятая с собой воинами, закончилась, и верный конь Мато Сапы лишь изредка находил себе траву на прокорм, порой уходя для этого очень далеко, но всегда возвращаясь. Воины устали и оголодали. День за днём надеялись они встретить заблудившегося зверя, но прерия была пуста, как никогда. По вечерам изнурённые люди без сил валились наземь и засыпали в надежде, что наутро им улыбнётся удача.

Галешка же словно чутьём понимал, как они страдают, не в силах утолить свою жажду и голод. Пока ночью все спали, он вёл себя как разведчик и при подозрительных звуках будил их фырканьем.

Наконец воины устали настолько, что попросили Мато Сапу убить коня, чтобы поддержать свои силы и суметь дойти до селения.

Мато Сапа и сам был изнурён голодом, но с жалостью смотрел на своего преданного Галешку. Тяжело было ему видеть голодающих друзей. Но, глядя на коня, стоявшего перед ним удручённо и смиренно, он понимал, как трудно будет пожертвовать другом.

Повернувшись к воинам, он сказал:

— Подождите только один день. Если завтра мы не найдём еду, я убью Галешку, чтобы спасти ваши жизни.

Сам он никогда не прикоснулся бы к мясу Галешки.

На следующее утро воины уже не в силах были подняться с земли, чтобы продолжить путь. Мато Сапа с трудом взобрался на коня и ускакал. Он хотел в одиночестве помолиться Вакан Танке, Великой Тайне, чтобы понять, как лучше поступить.

Верхом он медленно поднялся на вершину холма. С закрытыми глазами молился Мато Сапа. А когда он открыл их, произошло чудо. Внизу на зелёной тропинке, возле едва сочащегося ручья, стоял одинокий бизон.

Конь словно читал мысли своего хозяина. Он поскакал так быстро, будто понимал, что спасает жизнь людей и свою собственную.

Мато Сапа не тратил стрел попусту. Первым выстрелом он ранил бизона, вторым — добил. Он знал, что бизон был послан сюда Вакан Танкой в ответ на его молитву, и сердце его преисполнилось благоговения. Снимая с бизона шкуру и разделывая мясо, он пел благодарственную песнь лежавшему перед ним зверю, которому суждено было спасти всех его друзей, его самого и Галешку.

Воины благополучно вернулись в своё селение, и был праздничный пир, которого они так ждали. Девушки в расшитых бисером и птичьими перьями платьях танцевали для них, восхваляя их храбрость и стойкость. Галешка же горделиво стоял рядом со своим хозяином, и такие же яркие перья и бусы украшали в его гриву и хвост, а шея и круп были раскрашены в цвета победы.

Название: Даша и медведь
Автор: fandom Americas 2025
Бета: fandom Americas 2025
Канон: ориджинал
Размер: мини, 2175 слов
Персонажи: Даша, семейство Смитов, Шэдоу, Милдред, медведь
Категория: джен, гет, другие отношения
Жанр: постапокалипсис, мистика
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: После того, как мир рухнул, беременная Даша, находившаяся в Миннеаполисе по обмену, попадает в горы.
Предупреждения: гендерная интрига, открытый финал
Ссылка: тут

— Да-ша? — нараспев недоуменно повторил за ней тот из двоих бородачей, кто был явно помладше, поуже в плечах. А так-то оба походили друг на друга словно близнецы, с этими своими светлыми бородами и волосами, жадными и наглыми голубыми глазами. — Да-ша? Из Китая, что ли?

— Ну ты и тупой, — презрительно процедил старший. — Или слепой?

— Да я пошутил, — оскорбился первый.

Он возмущённо фыркнул, переступив с ноги на ногу и продолжая обшаривать Дашу взглядом. Она незаметно сжала кулаки, пытаясь не выдать пробившую её дрожь.

— Я из России, — ровно ответила она и заложила руки за спину.

— Даша-Раша, — хохотнул первый и вдруг молниеносным движением вскинул руку, ухватив девушку за щёки жёсткими пальцами. — Из-за вас всё! Какого ты хера у нас делала?

Почему-то на дороге никто из них не стал её трогать, а тут…

Она мотнула головой, резко высвободившись из его наглой хватки, и невольно коснулась ладонями горящих щёк.

— Вы сами всё поломали! Это же ваша… ваши уроды облажались, — не выдержала она. — А я здесь по обмену. Была.

Она судорожно втянула ноздрями прогорклый воздух. В закопчённой плите у стены потрескивали дрова.

Была. Вот именно что — была. И Пиндосия эта грёбаная тупая — была. И Россия — наверное, тоже была. Сгинула вместе с остальным миром — без возможности вернуться. Без надежды.

По крайней мере, когда отказали все средства связи: мобильная и обычная телефонная, Интернет, Даша ничего не смогла узнать о своих родных. Телевидение тоже почти сразу отрубилось. Последней исчезла радиосвязь и заткнулись все местные и федеральные радиостанции. А Даша просто пыталась выжить и выбраться из того ада, в который превратился Миннеаполис.

Она погнала свою маленькую машинку не туда, куда устремились уцелевшие горожане, не на Запад, в издавна благословенную Калифорнию. А в горы, за перевал, ориентируясь по истрёпанной бумажной карте. Перед смертью её подруга Лорен жёлтым маркером обвела на этой карте название маленького городка, где жили её бабушка с дедушкой — Стоун-Крик. Каменный ручей.

Разве бывают каменные ручьи?

Так или иначе, до Стоун-Крика Даша не доехала, хотя ей удалось доверху залить бензобак на заброшенной заправке. Два рослых белобрысых бородача, засевших в засаде на перевале, просто пальнули из винчестера по шинам её «кубика», а потом вытащили Дашу наружу и повели куда-то в горы. Она покорно брела за ними, спотыкаясь и лихорадочно размышляя, что же ей теперь делать.

Оказывается, в распадке среди предгорий стояло целое поселение, надёжно укрытое от посторонних глаз и даже, наверное, от дронов с воздуха. Четыре добротных бревенчатых сруба, никакого сайдинга и пластика. «Староверы какие-то, что ли, живут», — растерянно подумала Даша, семеня за бородачами. Их одежда была старомодной, чуть ли не домотканой, а на двух женщинах, попавшихся им на пути и искоса Дашу оглядевших, были юбки до земли, а головы — плотно обвязаны платками.

«Нет, не староверы, — вспомнила она. — Менонниты, что ли. Или мормоны».

Братья, схватившие её, похоже, в селении верховодили. По крайней мере, они втолкнули её в самый большой из домов, где топилась плита и что-то вкусное, мясное шкворчало на огромной чёрной сковороде. Вошедшая за ними женщина, — стройная, высокая, лет тридцати, с правильными чертами тонкого лица, в длинном, до полу, тёмном платье — захлопотала у плиты, бросая на Дашу пронзительные взгляды из-под низко повязанного тёмного платка.

У Даши вдруг закружилась голова, и она прислонилась бедром к краю деревянной грубой столешницы, чтобы не упасть. Сесть ей никто не предложил, только жадно пялились, ну и младший из братьев резко спросил, как её зовут.

…Дверь снова скрипнула, пропуская ещё одну вошедшую женщину: та была гораздо моложе первой и тоже показалась Даше очень красивой — но какой-то диковатой: пламенные тёмные глаза на смуглом лице прожигали незваную гостью насквозь.

Однако обе женщины в доме не задержались — братья прицыкнули на них в два голоса, и дверь снова скрипнула, затворяясь.

— Будешь жить с нами по нашим правилам, Даша-Раша, — резко сказал старший из братьев и тоже схватил Дашу, на сей раз за локоть — больно, наверняка останется синяк, машинально подумала она. — Будешь работать, молиться и ложиться с теми, кто тебя захочет, чтобы в праведности рожать детей, пока остальной мир гибнет в геенне огненной.

Теперь он говорил как телепроповедник. Очень убеждённо.

— А если я не захочу? — с вызовом вырвалось у неё.

— Тогда ты умрёшь, — процедил он, не отпуская её руки, хотя она тщетно пыталась высвободиться.

— Отпусти её, Джошуа, — послышался низкий глубокий голос от двери. Братья и Даша резко обернулись, грубая ладонь, сжимавшая Дашин локоть, разжалась. — Ведёшь себя как городской дикарь.

Мужчина, говоривший это, — рослый и крепкий, но двигавшийся легко и проворно — неспешно подошёл к ним. Его одежда тоже была домотканой, будто взятой из музея, светловолосая голова непокрыта, голубые глаза внимательно рассматривали Дашу — но без следа той похоти, что светилась на физиономиях братьев. Он был похож на них. И, судя по тому почтению, с которым они на него уставились, чуть ли не поклонившись, Даша решила, что это их отец.

— Меня зовут Джереми Смит, — спокойно произнёс он, — а эти два непочтительных дурачка — мои сыновья, Джошуа и Джозеф. Присядь, девочка, не то сейчас упадёшь.

Ногой он выдвинул из-под стола табурет, и Даша почти рухнула на него, ухватившись за ровно обтёсанные края.

— Вы собрались спать с нею, молодые ослы, — повернулся он к сыновьям, — но это моё первоочередное право. Вы ведь довели её сюда, не тронув, иначе крепко поплатились бы.

— Мы… мы просто объяснили ей… — неловко пробормотал Джошуа.

— Кроме того, — отец его не слушал, — она ведь беременна, и никто не прикоснётся к ней, пока она не родит, чтобы не повредить ребёнку. Дети нам теперь нужны пуще всего, — он снова в упор посмотрел на Дашу, невольно прижавшую ладонь к животу.

Как он узнал? Колдун?

Даша затаила дыхание под его твёрдым взглядом.

— Сейчас ты умоешься и поешь, — нараспев продолжал Джереми Смит. Его голос будто убаюкивал. — Никто тебя здесь не обидит, и ты спокойно выносишь дитя. Какой у тебя срок?

— Три месяца, — пробормотала Даша.

Мужчина ободряюще кивнул:

— Позже тебя осмотрит Каролина, наша повитуха.

* * *

Когда наступил вечер, измотанная донельзя Даша лежала без сна в комнатушке под крышей, где её разместили на набитом соломой матрасе. Перед этим старая морщинистая повитуха умело ощупала её шершавыми пальцами и велела переодеться в такое же тёмное домотканое платье, что носила сама и все здешние женщины.

Даша не стала раздеваться на ночь, будто бы это платье защищало её. Мысли по-прежнему беспорядочно роились в её гудящей голове.

Она не могла здесь оставаться. Просто не могла — и всё. Не могла спать с Джереми Смитом и его сыновьями, рожать для них детей. Но как уберечь ту жизнь, что уже теплилась в ней?

Она должна была защитить своего ребёнка. Она даже не знала, мальчик это или девочка, не успела обратиться к врачу. Только и поняла, что беременна, когда мир вокруг в одночасье рухнул.

Отцом ребёнка был её сокурсник Патрик Маршалл, он погиб, сгорел в кампусе. Мало кто пережил первые дни кризиса. Но Даша выжила — ради чего? Чтобы до конца жизни угождать семейству Смитов — в обмен на возможность жить дальше? В обмен на жизнь своего ребёнка?

Она приподнялась на локтях, услышав за дверью своей каморки какой-то шорох. У неё враз захватило дух и оледенела спина. Что делать, если это кто-то из Смитов?

Но это были те две женщины, которых она видела раньше. Обе вскарабкались по даже не скрипнувшей лестнице проворно, как белки, и встали у двери, плотно её прикрыв. Их красивые лица были бесстрастны, как у статуй, и Даша снова похолодела от тоскливого ужаса.

— Вы пришли меня убить? — хрипло выдохнула она.

Старшая из женщин, которую Джереми Смит при Даше называл Милдред, скривила полные губы почти презрительно и отрывисто ответила:

— Хотим, чтобы ты убралась отсюда.

— Чего брать грех на душу из-за какой-то побродяжки, — вмешалась вторая. Или… второй? Голос был низким, мужским.

Даша так и села на матрасе, ошеломлённо моргая. Теперь она заметила некоторую нескладность высокой фигуры, мешковато обвисшее на груди платье. Глубокие тёмные глаза горели злым вызовом, воронёные волосы, уже ничем не стеснённые, падали на широкие плечи.

— Чего уставилась? — парень криво усмехнулся. — Нам с Милдред не надо, чтобы Джереми на тебя запал. А он точно западёт, ты же смазливая и можешь ещё родить. А мы — не можем.

Он плотно сжал губы.

— Тут что… нет других… ещё женщин? — неловко прошептала Даша, продолжая ошарашенно пялиться на него.

Он нетерпеливо мотнул головой, будто изумляясь глупости такого вопроса:

— Есть другие женщины, но они принадлежат своим мужчинам. Старейшина — Джереми. Мы принадлежим ему. Милли, — он коротко взглянул на Милдред, — уже родила двух девочек и больше рожать не сможет, так говорит Каролина. Так что Джереми непременно западёт на тебя, не сомневайся. Или ты этого хочешь? — глаза его угрожающе сузились.

Даша яростно затрясла головой.

— Ну и дура, — с явным облегчением произнесла Милдред. — Джереми — пророк, всё, что он делает, благословляет сам Господь. Теперь, когда во внешнем мире бушует геенна огненная, Джереми спасёт избранных именем Господа.

— Но вы не хотите, чтобы я спаслась? — не удержавшись, съязвила Даша.

— Проваливай, — только и выпалил безымянный парень. — Ты сама убежала. Джереми, конечно, пошлёт Джоза и Джоша за тобой в горы. Но мы дадим тебе коня. Минуешь перевал — отпустишь его, пускай решат, что тебя медведь задрал.

— Он же догадается, ваш пророк, что это вы помогли мне, — вырвалось у Даши. — Накажет вас, — она переводила взгляд с парня на женщину, прижав пальцы к губам.

— Тебе-то что? — будто выплюнул парень. — Бич в его руках — радость, ибо это бич Божий.

Даша на миг зажмурилась. Сейчас она предпочла бы сорваться в пропасть, лишь бы не оставаться в этой общине праведников.

Парень бесцеремонно схватил её за локти и поставил на ноги.

— Собирайся, только очень тихо, — он снял с плеча вещевой мешок. — Переоденься, там ещё хлеб, оленина и фляжка с водой.

— Отвернитесь, — попросила Даша, прежде чем стянуть с себя бесформенное платье-балахон.

Милдред с усмешкой переглянулась с парнем, но оба послушно отвернулись, пока Даша торопливо натягивала на себя свитер, тёплую куртку и штаны, слишком длинные для неё, видимо, принадлежавшие этому парню. Рукава и штанины пришлось подворачивать.

— Давай уже, — парень нетерпеливо обернулся. — Вылезем через крышу. Милли, ляг на её место, в одеяло завернись, вдруг кто заглянет. Я её сам в конюшню отведу.

Твёрдой рукой он помог Даше выкарабкаться на крышу и спуститься вниз по прислонённой деревянной лестнице. Даша даже не боялась, что может сорваться, полностью доверившись ему.

Он отправил её ждать в кусты за поселением и сердито отмахнулся, когда она вцепилась ему в рукав со словами:

— А если кто-то караулит?

— Я караулю, — его белые зубы блеснули в темноте.

Она стояла, обхватив себя руками за плечи, вещмешок лежал в высокой траве у её ног. С гор тянуло сырой прохладой. Зубы у неё стучали, но не от холода, а от нервного возбуждения.

Парень возник из темноты неслышно, будто призрак. Приземистый гнедой конь, покорно следовавший за ним, тоже двигался бесшумно и плавно.

Крепкие руки вскинули Дашу в седло, и она вцепилась в перекинутые через шею коня поводья. К счастью, раньше ей доводилось ездить верхом. Парень приторочил к седлу мешок и легко шлёпнул коня по крупу, повторив:

— Проваливай.

— Как тебя зовут? — Даша обернулась, чтобы вновь увидеть его смуглое лицо и светившиеся, как у рыси, глаза.

Она думала, что он не ответит, но вдруг услышала:

— Шэдоу.

* * *

На перевале было холодно, так холодно, что у Даши снова застучали зубы, несмотря на тёплую стёганую куртку и свитер под подбородок. Она уже проехала мимо своего несчастного «кубика» с пробитыми шинами и начала верить, что сможет добраться до Стоун-Крик, что бабушка и дедушка Лорен живы, целы и приютят её.

До встречи со Смитами она не догадывалась, какую ценность представляет собой в этом разбитом перекошенном мире — женщина, способная выносить ребёнка.

— Господи, пусть меня оставят в покое! — выдохнула она вслух и крепко зажмурилась. Слёзы жгли глаза и застывали на щеках.

И тут конь, до этого двигавшийся уверенной рысью, вдруг истошно и коротко заржал и вскинулся на дыбы. Даша кубарем скатилась с седла, не успев даже крепче ухватиться за узду. Следом на землю шлёпнулся вещмешок. Конь прянул обратно по тропе.

Оглушённая, она кое-как села, держась за живот и слыша только удаляющийся стук копыт. А прямо перед нею, на тропинке, уводившей за тёмный гранитный утёс, застыл медведь, почти такой же громадный, как этот утёс.

«Пускай решат, что тебя медведь задрал...» — вспомнила она.

Даша вдруг подумала, что Шэдоу наверняка хотел для неё именно такого исхода. Он же не мог не знать, если вырос в этих горах, что на перевале живёт медведь.

— Хозяин, — вдруг прошептала она по-русски. — Миша. Не обижай меня.

Медведь оказался рядом мгновенно — она не поняла как, только почуяла острый звериный запах, исходивший от его лохматой тёмной шкуры. Даша едва удержалась от нервного смешка, когда увидела, как он деловито засунул длинную морду в её вещмешок и зачавкал там, поедая хлеб и вяленое мясо — оленину, как сказал Шэдоу.

Медведь внезапно вскинул морду и поглядел ей прямо в глаза своими круглыми блестящими глазками.

— Миша, Миша, — снова позвала она слабым голосом и даже робко протянула к нему руку. Все читанные в детстве сказки махом завертелись в голове.

Он не откусил ей руку, даже не заворчал, позволив погрузить пальцы в косматую жёсткую шерсть. Пальцы сразу отогрелись.

На негнущихся ногах Даша поспешила вслед за ловко спускавшимся между камнями медведем. Она была почти уверена, что всё это происходит с нею во сне.

Она не знала, куда медведь ведёт её и не растерзает ли. Но инстинктивно чувствовала, что с ним ей будет безопаснее, нежели с людьми, наделёнными, как принято считать, разумом.

Наступало лето, так что можно было собирать грибы и ягоды — наверно, медведь тоже будет их собирать и не съест её.

Мир рушился вокруг неё, но внутри у Даши был её мир. И ещё был медведь.

В крохотной, совершенно незаметной сразу пещерке под старым утёсом, куда он привёл её, пружинила под ногами подстилка из хвои и веток и невыносимо остро пахло зверем. Здесь можно было стоять, только пригнувшись.

Даша опустилась на подстилку рядом с медведем, прижалась к нему, зарываясь в густую длинную шерсть, счастливо вздохнула.

Она наконец была в безопасности. Её ребёнок был в безопасности.

«Наверное, Шэдоу знал», — подумала она, засыпая.


Currenr music: Russian Girl - Женя Любич

@темы: фики, американские тексты, ФБ-25, индейцы